Моя дочь – волчица

— Так быстро? Это же столько волокиты: надо вызывать родителей или других представителей несовершеннолетней…

— Ничего не нужно, Марине Крыловой восемнадцать, она взрослая и уже может давать показания.

— Понятно. А я как-то, слушая твой рассказ, представил, что Ольга в клубе дедовщину развела и младшую девушку избила.

— Оперативник недавно звонил, они уже на подходе, будут минут через пятнадцать, так что скоро все узнаем.

— Отлично, значит, успеем выпить кофейку. — Крячко поднялся и деловито принялся за приготовление напитка, мурлыча какую-то веселую песенку из детского мультика.

Марина Крылова оказалась стройной миловидной девушкой, с огромными, в пол-лица, серыми глазами и золотистыми волнистыми волосами, уложенными таким образом, чтобы имитировать стрижку под названием «боб». Эту укладку очень любят стилисты многих мировых знаменитостей. И разные ее варианты можно частенько увидеть на подиумах или красных дорожках фестивалей.

Гуров подумал, что никогда не знал бы этого, если бы не жена-актриса, а также ее любовь к частому просмотру светской хроники. Он мимолетно улыбнулся своим мыслям. Но улыбка сама собой сошла с него, как только Лев увидел растерянное, испуганное и какое-то затравленное выражение лица вошедшей девушки.

— Мне сказали, что я должна явиться на допрос к полковнику Гурову. — В дрожащей руке Марина держала повестку. Ее взгляд перебегал с одного полицейского на другого.

— Не на допрос, а на беседу, — уточнил Крячко, — предварительную. Милая девушка, кто же вас так сильно напугал?

А Гуров спокойно добавил:

— Меня зовут Лев Иванович. Пугаться и переживать не надо. Я — полковник Гуров. Так что это я выписал повестку и хочу обсудить с вами один важный эпизод из вашей жизни. А полковник Крячко Станислав Васильевич будет участвовать в нашей беседе. Не волнуйтесь, проходите и присаживайтесь, пожалуйста.

— Честно говоря, у меня были планы на сегодняшний вечер, — досадливо пробормотала девушка. Неловко, как-то боком, села на стул и нервно одернула подол довольно узкого темно-синего коктейльного платья.

Гурову показалось, что за досадой она пыталась спрятать страх и сильную тревогу.

— Это не займет слишком много времени. Разумеется, если наша беседа пройдет в атмосфере откровенности, правдивости и полного взаимопонимания, — озорно заявил Крячко.

— Ага, — робко хмыкнула девушка. — Только объясните сначала, почему я должна откровенничать с незнакомыми людьми? Тем более распространяться об эпизодах из своей личной жизни?

— Потому что мы не просто «незнакомые люди», а представители законной власти при исполнении, — уже гораздо более строгим тоном поправил Крячко.

— И потому, что эпизод из вашей жизни может быть важным звеном в текущем полицейском расследовании, — добавил Гуров.

— Боюсь, что не совсем понимаю вас, Лев Иванович.

— Сейчас поясню. Речь идет о конфликте, который произошел между вами, Марина, и Ольгой Копыловой около полугода назад. Когда вы обе были солистками в танцевальном коллективе «Шоу-балет „Феникс“».

От внимания Гурова не ускользнуло, что девушка при слове «конфликт» напряглась, а как только он произнес имя Ольги Копыловой, застыла, словно каменное изваяние, даже моргать перестала.

— Боюсь, что не совсем поняла ваш вопрос, — после долгой паузы тихо произнесла она.

— Я хочу все знать об этом инциденте.

— Кто вам вообще сказал, что «конфликт» или «инцидент» имел место быть? Мне нечего вам сообщить по этому вопросу. Абсолютно нечего.

— Мариночка, так дело не пойдет, — ласково начал Стас, — вы же сами не так давно сетовали, что планы рушатся. А такими темпами вы нарушите не только свои, но и наши со Львом Ивановичем планы на продуктивный труд и вечерний отдых. А это нехорошо, потому что полицейские — люди очень занятые и занимаются они серьезными и важными делами. Тем более тут, в Главном управлении. Так что подумайте: стали бы вас вызывать из-за ерунды? А? Тем более так, чтобы на беседу доставлял оперативник?

— Опыт у меня невелик, но нет, наверное. На допрос обычно просто повесткой вызывают.

— Правильно! — искренне обрадовался Крячко. — Значит, вы должны понимать, что дело важное. И, кроме того, срочное. Мы же все взрослые люди. А мы со Львом Ивановичем плюс к тому еще и опытные. Все понимаем, многое знаем и о многом догадываемся.

— Тогда зачем вам мои показания? — буркнула девушка. — И вообще, я тут в качестве кого, собственно?

— Это вы нам скажите, кто вы: свидетель происшествия, его непосредственный участник или жертва?

— Я не хочу об этом говорить, понятно?! — неожиданно вспылила Марина.

— Да. Но сейчас у вас нет выбора, — твердо проговорил Лев, который последние пару минут предпочитал молчать, но решил, что теперь настала пора перехватить инициативу. — Ольга Копылова похищена! Ведется уголовное расследование. Вы не можете отказаться давать показания, тем более что на кону жизнь человека.

— Вы сейчас, конечно, сочтете меня жестокой, но если бы Ольга тонула в паре метров от меня, а вокруг не было ни души, чтобы оказать помощь, я бы ей ни руку, ни даже палку не протянула!