Моя дорогая служанка

– Это ваш внук? – зачем-то уточнила я.

Женщина посмотрела на меня недоуменно:

– Это мой кот! Он полуперс, и его надо обязательно выгуливать, чтобы он получал солнечные ванны: это для шерсти полезно… Так вот, мы гуляли с Кириллом и видели, как тот, пожилой, пришел к нашей сороке первым…

– Простите, к кому пришел? – переспросила я, решив, что ослышалась.

– К сороке, – подтвердила хозяйка, – мы так девицу ту звали, что подо мной жила.

– А почему именно так?

– А это, знаете, как в детской считалке: «Этому дала, этому дала…»

– Понятно, – кивнула я.

– Так вот. Пожилой пришел к сороке часа в два. Мы с Кирюшей вскоре проголодались и пошли домой. Я стала его кормить и в это время услышала, как внизу ругаются соседи. Мужской голос все твердил: «Ты должна его оставить в покое! Я же тебя просил! Я и денег тебе давал, почему ты его продолжаешь пускать?!», ну, и что-то еще в этом роде. Что отвечала девица, точно не скажу, ее слова разобрать было трудно: она кричала, но немного тише. Вот… Поругались они минут десять, может, чуть подольше, потом все стихло. В начале четвертого я пошла выносить мусор и видела, как этот пожилой вышел от нашей сороки и пошел к своей машине. Притом же был страшно недовольным…

– А почему вы решили, что он был недоволен? – тут же спросила я.

– Так топал, как слон, по подъезду и дверью входной хлопнул, паразит! Вот вы мне скажите: разве двери для того вешают, чтобы ими хлопать?!

Я сочувственно покивала, выражая свою солидарность женщине.

В это время чайник закипел, и хозяйка налила в бокалы воды, пододвинув мне пачку пакетированного чая.

– А во сколько пришел молодой? – спросила я, опуская пакетик в бокал.

– Да где-то минут в двадцать пятого либо в половине, вот так… Дверь у них, я слышала, хлопнула. А потом они тоже ругались, и молодой очень уж кричал на эту распутницу, грозил убить. Так и кричал: или брось, говорит, моего отца, или я убью тебя! А потом дочь привезла мне Марсика, и я пошла и с ним гулять…

– Марсик – это тоже кот? – спросила я зачем-то.

– Марсик – это мой внук! Моя дочь назвала своих сыновей Марс и Юпитер! – с гордостью выдала Любовь Григорьевна. – Юпитеру уже восемь лет, он у нас большенький, а Марсику только четыре.

– Скажите, пожалуйста! – удивилась я.

– Так вот, мы с внуком гуляли возле подъезда, и я видела, как этот молодой человек вышел от своей любезной тоже страшно недовольный.

– Тоже хлопнул дверью? – догадалась я.

– Хлопнул, гаденыш! – Хозяйка лупанула по столу ладонью. – И что они все срывают зло на нашей входной двери?! Она-то им чем не угодила?

– А во сколько это было? – тут же уточнила я.

– Ну, до минут я вам не скажу, но где-то в шесть или в начале седьмого, может, в восемнадцать десять, вот так…. А почему вы сахар не кладете? – спохватилась вдруг хозяйка.

– Я кладу, кладу… Любовь Григорьевна, а вы случайно не видели, больше к девушке никто не приходил?

– Случайно видела, – многозначительно сказала женщина и хитро сощурила глаза.

Я прямо застыла, не донеся бокал до рта.

– Кто, кто приходил? – Я чуть не вцепилась в женщину.

– А вот кто конкретно, не скажу, потому как не знаю, – доверительно сообщила хозяйка.

Я растерялась:

– Почему ж вы тогда думаете, что кто-то приходил к сороке, если никого не видели? – В моем голосе, наверное, против моей воли сквозило возмущение.

Любовь Григорьевна снова хитро прищурила глаза:

– В половине седьмого я посмотрела на часы и решила, что хватит нам гулять, пора внука кормить. Пока ему руки помоешь, пока ужин разогреешь… Короче, мы напоследок вокруг дома обошли, – я Марсика за ручку держала… Потом мы с ним в подъезд заходим, поднимаемся по лестнице на первый этаж, и я только увидела, как в дверь к этой вертихвостке кто-то шагнул, и дверь сразу – хлоп! – Хозяйка снова шлепнула ладонью по столу.

Ее бокал подпрыгнул. Любовь Григорьевна торжественно смотрела на меня.

– И вы совсем не видели входившего? Ни краешка одежды, ни обуви? Ну, хоть что-нибудь! – взмолилась я.

– Нет, – вздохнула женщина и подлила себе еще воды в бокал. – Только потом, когда мы с внуком уже в квартиру поднялись и разделись, я услышала, как они начали скандалить. И что за девица такая была?! Кто к ней ни придет – со всеми она ругается!

– То есть третий посетитель заявился к сороке в половине седьмого? – уточнила я.

– Чуть позже. В половине седьмого я на часы посмотрела. Пока мы с внуком дом обошли… В восемнадцать тридцать пять, вот так точнее.

– И сколько времени они скандалили?

– В этот раз совсем недолго, прямо вот минуты две-три. Мы, помню, еще и за стол не успели сесть, я только ужин разогревала. А дочка салат резала, и я ей еще сказала: «Опять к нашей шалаве посетитель явился! И откуда она их только берет!»

– А какие голоса были слышны? И что именно кричали?

– Да вроде как женские, но точно не скажу. А про что кричали?.. А! Один голос кричал, чтобы кого-то оставили в покое, а еще я слышала, как кто-то просил кого-то пожалеть. А потом мы услышали хлопок, как будто пробка из шампанского вылетела. Я еще дочери сказала: «Все, наскандалились! Сейчас мириться начнут: вино открывают…»