Моя драгоценная гнома

— Немного приподнимите голову, — прощебетала одна из эльфиек, а когда я подчинилась — подложила мне под шею твердый тканевый валик.

— Красивые волосы, — напевала эльфийка, намыливая мне голову, в то время, как двое других завладели моими руками и достали крохотные пилочки, щипчики, баночки с мазями и прочие таинственные штучки, о которых я лишь слышала мельком, когда Свиорка расписывала прелести бань для элиты. Сама она, как и я, не имела права даже ступать на порог этих бань, их разрешалось посещать лишь эльфам, и вот теперь я оказалась в царстве красоты!

— Как себя чувствуешь, гномик? — весело крикнул из-за ширмы Дагобер.

Говорить совсем не хотелось, и я только промычала в ответ что-то невразумительное.

— Расслабься и получай удовольствие! — пожелал он мне. — Вы уж постарайтесь над ним, милые красавицы!

Эльфийки засмеялись, как будто зазвенели колокольчики, подвешенные над весенним ручейком.

— Мы превратим его в самую красивую гному на свете, — пообещала она. — Господин будет очень доволен.

Я закрыла глаза, позволяя им болтать всякую чушь. Нежные пальцы мягко массировали мне голову, и от этого клонило в сон.

Зазвучала эльфийская музыка — тихая, неспешная, хрустально-серебряная, и она унесла меня совсем в другое царство, где я увидела себя высокой, белокурой, танцующей на балу в кругу восхищенных гостей, и принц Дагобер с поклоном предлагал мне руку, приглашая прогуляться по розовому саду…

50

Писк и возмущенный голос гномы, указывали на то, что эльфийки-кудесницы приступили к массажу и удалению волос с тела. Дагобер, слушая возню за ширмой, только улыбнулся. Какая милашка. До сих пор думает, что тщательно оберегает свой секрет.

— Они там тебя не обижают, Эрм? — позвал он. — Может, мне зайти? Я с ними сразу разберусь, с негодницами!

За ширмой мгновенно стало тихо, а потом эльфийки тоненько засмеялись.

— Сам справишься? Ладно, — Дагобер усмехнулся.

Ли, заметив его усмешку, спросила, склонившись к самому его уху:

— Это ведь женщина?

Не открывая глаз, Дагобер приложил палец к губам, делая знак хранить тайну. Сейчас он чувствовал себя приятно и спокойно, и желал насладиться ванной, массажем и прочими эльфийскими благами, которых был довольно долго лишен.

После массажных процедур он подремал с полчаса, выпил охлажденный лимонад и примерил новую одежду — приличествующую принцу, которую доставили из ближайшего модного магазина.

— Что скажете? — спросила Ли, расправляя отвороты камзола и нежно оглаживая ворот. — По-моему, очень элегантно, и цвет вам идет, хотя и недостаточно ярок для красоты вашего высочества.

— Мне все очень нравится, — заверил ее Дагобер.

И в самом деле — камзол табачного цвета прекрасно на нем сидел, сам он благоухал чистотой и свежестью, а что еще надо путешественнику, успевшему искупаться в болоте, в горной реке и сточной канаве за последний месяц?

— Что мой гномик? — спросил принц, пока Ли причесывала его золотой щеткой.

Вспомнив, как бережно и неловко Эрмель орудовала гребнем, он улыбнулся, но Ли приняла это на свой счет.

— Ее… то есть — его… уже заканчивают одевать, — произнесла она заговорщицки, опалив щеку Дагобера горячим дыханием. — Сейчас уложат волосы и поколдуют над мордашкой…

— Сначала покажите его мне, — сказал принц.

— Обязательно, — Ли расчесывала его красиво, делая широкие, плавные движения — словно танцевала.

Дагобер видел ее отражение в зеркале, она посылала ему нежные и многообещающие взгляды. Он снова улыбнулся, кивнув ей. В душе царило такое умиротворение, словно там вместился весь розовый сад Чокнутого Эльфа — с цветами, соловьями и полной луной в черном бархатном небе.

До появления Эрмель Дагобер успел выпить вкуснейшего эльфийского чая с травами и взбитыми сливками, а потом голубые занавеси приподнялись, и в комнату вошла его драгоценная гнома.

Принц встал ей навстречу, а она сделала два шага и остановилась, пряча глаза. Даже зная, что гном Эрм — девушка с соблазнительными грудками, он был потрясен. Она… она — самая настоящая красавица. Безо всякой эльфийской белокурости, без жеманства и утягивания стана хитрыми шнуровками. Позади Эрмель столпились эльфийки, но Дагоберу они показались фарморовыми статуэтками — хрупкими, изящными, но безжизненными. А в этой жизнь так и била ключом. И еще в ней были огонь, и солнце, и ароматы розового сада.

Принц молчал, глядя на нее, и гнома занервничала.

— Я выгляжу глупо? — спросила она срывающимся голосом и попыталась поправить распущенные пряди, перевитые жемчужными нитями, но Ли проворно шлепнула ее по пальцам, чтобы не испортила прическу. — Зачем надо было все это? — с тоской протянула Эремель.

— Ты выглядишь прекрасно, — сказал Дагобер.

Эрмель робко посмотрела на него, и глаза заблестели, как драгоценные камни.

— Правда? — спросила она с такой надеждой, что Дагобер засмеялся.

Она тоже засмеялась — неуверенно, и сразу же оборвала смех, успев поймать упавшую жемчужину. Никто из эльфиек ничего не заметил, потому что они стояли позади гномы.

— Теперь тебя никто не узнает, — сказал принц, подходя к ней, беря за руку и поднося к губам для поцелуя.