Читаем Моя эпоха (СИ) полностью

Но я доволен всем вполне,

Вчера не лучше было.

2009 осень

3.

 Что-то осень нынче рано наступила,

 Ветер носится в саду, ломая ветки.

 Я в деревне что-то вроде старожила,

 типа чижика без крыльев в тесной клетке.

 Вот пишу письмо тебе, мой друг заветный:

 приглашаю поскучать до лета вместе.

 Мы затеем разговор с тобой предметный,

 пока куры отдыхают на насесте.

 Я полезу в тесный погреб, где хранится

 пыльный строй бутылок гордых и солений.

 Будем есть и пить, пока не задвоится,

 аксиомами стирая пыль сомнений.

 Сколько тем пока блуждает без ответа:

 о политике, о вечности, погоде.

 Мы ж не стоики с тобою, мы эстеты

 И кинзу всегда берем на огороде.

 У камина так приятно расслабленье,

 Лепестки огня творят волшебную картину,

 Мысли вдаль бегут, меняя направленье,

 словно в небе ткут лениво паутину.

 Понимаю, развлечений не хватает

 тут в провинции и далеко от моря.

 Будем ждать, пока весною снег растает

 и напьемся просто так, по-русски, с горя.

 2012 осень 

<p id="AutBody_0_toc340597804">Выборы в Украине</p>

Оппозиция, артисты,

Футболисты, коммунисты…

Всех собрали, всех смешали,

Как в борще у бабы Гали.

Есть в кастрюле также пена:

Всех чиновников на сцену!

Борщ кипит, плюется паром, -

Залежавшимся товаром.

Только пробовать не надо,

Брюхо вареву не радо:

Мерзко, гадко, несъедобно

И блевотине подобно.

Нам «покращення» не светит,

Может быть, на том лишь свете.

Здесь рулит донецкий Папа

С психологией сатрапа.

Этих выборов загадка

Существует для порядка.

Комп смешает, сложит, срежет…

Посмотри – у власти те же.

Выбирайте из героев

Беспределов и разбоев.

Ведь к кормушке рвется стадо,

Вас не пустят и не надо.

Мухи реют тучей дружно,

Вам такое "счастье" нужно?

Люди, люди, что же с вами?

Не устали быть лохами…

Нет, на горе, на беду

Выбирать я не пойду.

Жизнь лихая научила:

Надо брать стальные вила.

2012

<p id="AutBody_0_toc340597805">Иной мир</p>

"Нас ждет не смерть, а новая среда"

И, навсегда покинув мир привычный,

Мы сунемся с проблемами туда,

Где из окна не виден дым фабричный.

Там не было и окон никогда.

Проблемы – вздор, но как же нам без них?

Они наш рок и повод для волненья.

Не может раб быть без оков своих,

Как и луна не может без горенья,

Когда на море шторм уже затих.

И вижу я: нагруженный ишак

Пытается пролезть в изгибы щели.

Он весь вспотел, но не попасть никак,

Хотя там нет ни пота, ни метели,

Ни песен, свадеб, водки, пьяных драк.

Тут нужен слов особенный подход.

Как описать, что есть необъяснимо?

Понять легко, но труден перевод.

И все слова летят не в цель, а мимо,

Попутно протыкая небосвод.

Начнем сначала: мир загробный есть

И все об этом знают распрекрасно.

Но до сих пор никто благую весть

Нам не принес оттуда беспристрастно,

Хотя и душ опальных там не счесть.

И в этом вся особенность среды.

Тот мир загадка, так как он духовен.

Но нам, среди проклятий и вражды,

Разврата, зла и криков – "он виновен",

Огни духовности пока чужды.

2012

<p id="AutBody_0_toc340597806">К свободе</p>

Идет за веком век, надеждой озаренный,

но ночи нет конца и не приходит день.

Среди отчаянья, обиды непрощенной,

проходит вяло жизнь, неясная как тень.

Вокруг бездушный мир, – суровый, непреклонный.

Осталось мало сил… Еще одна ступень.

И снова вокруг ложь, измена и обман.

А дальше нет дорог, – туман, везде туман.

2009

<p id="AutBody_0_toc340597807">Успокоенность мечтаний</p>

Успокоенность мечтаний,

Усыпление ума,

Жизнь без смеха и страданий,

Без тревог, – за нею тьма.

Телевизор заменяет

Чувств возвышенных полет.

Обо всем на свете знает

Интернет. Так жизнь идет.

Это – массовой культуры

Неожиданный рассвет.

Детектив – венец культуры

И в тумане тусклый свет.

Современная эстрада –

Лепет, стон из двух–трех слов,

Жвачка сладкая для стада

И обрывки чьих-то снов.

Стынет старая планета.

Пусть рассеет солнце мрак.

Наша песня не допета,

Дышит сердце, сжат кулак.

Даль чиста, легка дорога

Для пытливого ума.

Подожди еще немного,

Встанет солнце – сгинет тьма.

2010

<p id="AutBody_0_toc340597808">Почему-то ось земная</p>

Почему-то ось земная

Отвернулась от меня.

Я грядущего не знаю

И не вижу красок дня.

Все вдруг стало черно-белым,

Ветер сильный, дождь косой,

Не могу заняться делом,

Весь больной, небритый, злой.

Непонятно в чем же дело,

Где искать причины суть.

На измученное тело

Вдруг легла седая муть.

И кивает ангел падший

В фиолетовом дыму:

"Пил ты жизнь из полной чаши,

Не молился никому.

Не привычный ждать и верить

В своей пасмурной тюрьме

Не хотел открыть ты двери

И прислушаться ко мне;

И пошел не той дорогой,

Сбился с верного пути,

Не искал прозренья, Бога,

Рвал весенние цветы.

И теперь душа измята,

Безучастна, счастья нет.

Что ж молчишь ты виновато?

Верь, молись и жди ответ".

2010

<p id="AutBody_0_toc340597783">Ушла эпоха</p>

Ушла эпоха в топоте сапог,

Покорна непутевой воле.

Мы перешли через порог,

Хлебнув восторг свободы вволю.

Идем вперед и скажет Бог:

"Я создал мир не для раздоров.

Вы все сыны моей земли.

И в полусумраке соборов

Вы память обо мне блюли.

Я дал вам крест – тяжелый, скорбный.

Тянуться к небу будет этот крест,

Чтобы потом на месте лобном

Ему рыдали все вослед.

Но как, и где, и почему же

Свернули вы с пути ко мне…

Вам Божий Сын уже не нужен?

И вы довольны всем вполне?

Погрязши в похоти, разврате,

И в суете бесцельных дней,

Живете вы в борьбе, разладе

С собой и совестью своей.

Как волки в ненасытной стае

Вы, в сердце ненависть тая,

Мечтаете о светлом рае,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Монады
Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.

Дмитрий Александрович Пригов

Поэзия / Стихи и поэзия