Моя гениальная подруга

Было шумно, все выпили и теперь веселились. Танцевали взрослые, молодежь, дети. Но за внешним весельем явственно ощущалось недовольство. Родственники, а особенно родственницы невесты не спешили демонстрировать радость. Они разорились на подарках и нарядах, влезли в долги, а с ними обращались как с нищими: наливали грошовое вино, пренебрежительно медленно подавали блюда. Почему Лила не вмешается, не прекратит эту несправедливость? Я хорошо их знала: сейчас они сдерживаются, не желая расстраивать Лилу, но, когда вечер подойдет к концу, новобрачная уйдет переодеваться и вернется к гостям в дорожном костюме, раздаст конфеты и удалится под руку с мужем, разразится эпохальный скандал. Он разожжет взаимную ненависть на месяцы, если не на годы, начнутся ссоры, посыплются оскорбления, к раздорам подключатся мужья и сыновья, считающие себя обязанными доказать матерям, сестрам и бабушкам, что они мужчины, а не тряпки. Я знала их всех — и женщин, и мужчин. Я видела, какие взгляды бросают парни на певца и музыкантов, посмевших не так посмотреть на их девушек или, не приведи господи, обратиться к ним с недостаточно почтительными словами. Я видела, как танцевали Энцо с Кармелой, как сидели за одним столом Паскуале с Адой; к концу вечеринки они наверняка решат быть вместе, а через год — или через десять лет — поженятся. Я видела Рино с Пинуччей. У этих все произойдет куда скорее. Если фабрика «Черулло» заработает по-настоящему, самое позднее через год они сыграют свадьбу, не менее роскошную, чем эта. Они танцевали, глядя друг другу в глаза и крепко прижимаясь друг к другу. Любовь плюс расчет. Колбасная лавка плюс обувная мастерская. Старые дома плюс новые. Неужели я была такой же, как они? Или я до сих пор такая?

— Кто этот парень? — спросил Антонио.

— Как это кто? Ты что, его не узнал?

— Нет.

— Это Нино, старший сын Сарраторе. А с ним его сестра Мариза. Помнишь ее?

Мариза его не интересовала, зато Нино — еще как.

— Сначала ты тащишь меня к Сарраторе, — возмущенно проговорил он, — заставляешь угрожать ему, а потом сидишь и как ни в чем не бывало болтаешь с его сыном? Я для того сшил новый костюм, чтобы смотреть, как ты кокетничаешь с типом, который даже не потрудился постричься и надеть галстук?

Он бросил меня посреди зала и быстрым шагом направился к стеклянной двери на террасу.

Несколько секунд я стояла, не зная, что предпринять. Догнать Антонио? Вернуться к Нино? Я чувствовала на себе взгляд матери, хотя ее косой глаз вроде бы смотрел в другую сторону. Я чувствовала взгляд отца, и он не сулил мне ничего хорошего. «Если я не пойду за Антонио на террасу, а вернусь к Нино, — подумала я, — получится, что Антонио сам меня бросил. Вот и замечательно». Оркестр продолжал играть, пары продолжали танцевать, а я прошествовала через зал и села на свое место.

Нино как будто не заметил моей отлучки и снова заговорил, почти не давая мне вставить и слово, только теперь его речь была посвящена профессору Галиани. Он защищал ее перед Альфонсо, который относился к ней с неприязнью. Нино и сам немало страдал от ее излишней строгости, но все равно считал ее выдающимся наставником: она всегда поддерживала в нем интерес к новым знаниям. Я попыталась подхватить разговор, чтобы снова завладеть вниманием Нино; мысль о том, что беседовать с Альфонсо ему так же интересно, как до того со мной, была мне непереносима. Кроме того, мне нужно было за что-то ухватиться, чтобы не броситься мириться с Антонио и, рыдая у него на плече, повторять: «Да, ты прав! Я сама не знаю, кто я и чего мне надо! Я использовала тебя, а потом бросила, но я ни в чем не виновата, мне плохо, прости меня!» Я хотела, чтобы Нино делился своими знаниями только со мной и понимал, насколько мы с ним похожи. Поэтому я перебила его и начала перечислять книги, которые профессор Галиани советовала мне прочесть. Он нахмурился, но все же закивал и добавил, что профессор и ему приносила одну книгу, велев обязательно прочитать. Тема иссякала, и тут я в лоб спросила Нино:

— А когда выходит журнал?

— Уже вышел пару недель назад, — почему-то неуверенным голосом сказал он.

Я чуть не подскочила от радости:

— И где мне его взять?

— Он продается в книжной лавке Гуида. Но я могу принести тебе экземпляр из редакции.

— Вот спасибо!

Он замялся:

— Только твою статью в номер не включили: места не хватило.

Альфонсо с облегчением улыбнулся:

— Тем лучше!

62

Нам было по шестнадцать лет. Я сидела напротив Нино Сарраторе, Альфонсо и Маризы, старалась улыбаться и с наигранной беспечностью говорила: «Ну и ладно, как-нибудь в другой раз»; Лила — невеста, королева праздника — сидела на другом конце зала, Стефано говорил ей что-то на ухо, а она смеялась.