Моя головная боль

– Скажи мне, пожалуйста, – осторожно говорит она. – Ты любишь моего сына?

Закашливаюсь тут же от вопроса. Вот те на! Такое в лоб прилетело. Сердце забилось в груди, словно вот-вот выпрыгнет наружу и помчится знакомой дорогой к квартире Максима.

– Да, – робко выдавливаю и смотрю ей в глаза.

– Почему не хочешь тогда с ним поговорить?

– А толку, – тоскливо ухмыляюсь. – Начнёт оправдываться. А я же их видела. Он её даже не оттолкнул от себя.

– Ну, по его рассказу оттолкнул, – отреагировала она. – Ты не подумай, я его не защищаю. Просто иногда нужно и поговорить о проблеме, а потом уже делать выводы. Расставаться или продолжать строить отношения. А то ты так легко сдалась.

– Я не сдавалась, – перебиваю женщину и смотрю в кружку, наблюдая за коричневой поверхностью напитка. – Понимаете, если заговорю с ним, то поплыву и всё на свете прощу. Даже если и измена на самом деле была. Он увидит это и начнёт в будущем этим пользоваться. А зачем мне становиться жертвой? Я видела к чему это приводит. У меня мама из роли жертвы долго не выходила, а в итоге, – делаю глоток. – Всё равно разбежались, потому что другая оказалась сильнее и мудрее.

– Не понимаю, – тихо говорит Вера Алексеевна.

– Дело не в поцелуе, – пожимаю плечами и облокачиваюсь на спинку кресла. – В тот момент, когда увидела их вместе, сильно разочаровалась. И даже когда собрала вещи и переместилась в общагу, злилась на него. А потом, спустя неделю, видела, что он, как собачонка бегает повсюду по пятам. Смотрит на меня жалобно. Виновато.

– Ещё бы, – ухмыляется она.

– Вот и тогда сердце моё затрепетало. Подумалось, что я ему нужна. И правда, любит. А потом сразу всплыл образ Кристины и стало снова плохо. Она такая яркая, эффектная, красивая. Пусть я и видела её несколько раз, но мне этого хватило осознать, что она относится к тому типу, которую мужчины не в состоянии не заметить. Потом посмотрела на себя в зеркало. И я же противоположность. – нервно сглатываю комок из слёз, который стал завязываться где-то в груди.

– С чего ты это решила? – удивлённо вскинув брови, спросила Вера Алексеевна.

– Я же не слепая, – ухмыляюсь глухо. – Именно поэтому я и решила, что если заговорю с ним сейчас или потом, то стану жертвой, как когда-то ею стала моя мама в отношениях с отцом. А я прекрасно помню, что это такое. И мне это не нужно. Потому что в этот раз Кристина, в следующий найдётся какая-нибудь Людмила. А я закрою глаза и буду ждать своего часа в сторонке.

– Знаешь, – кашлянув, проговорила Вера Алексеевна. – Я, конечно, не знаю, что было между твоими родителями, но могу сказать, что в плане Макса ты ошибаешься.

– Откуда вы это знаете? – отрешённо посмотрела на неё.

– Ну, я его вообще-то родила и воспитывала прилежно, – ухмыляется женщина. Глаза по-доброму блестят. Даже довериться ей хочется. – Слегка ершистый, но никогда и ничего не скрывал от меня. Про Кристину тоже знала сразу, да и видела. Только любви там и в помине не было. Так, повысить решил свой престиж за счёт неё.

– В смысле, повысить престиж? – переспрашиваю, слегка нахмурившись.

– В прямом, – с улыбкой говорит Вера Алексеевна. – Друзьям она нравилась. Типа, круто. Вот и всё. К себе в квартиру он её не водил, если не ошибаюсь. Да и просто она не та, к кому можно ревновать. Если дать ему выбор, то поверь, он выберет уж точно не Кристину.

Как мне льстят эти слова. Даже представить невозможно. В душе теплится надежда на счастье. Честно, уже готова со всех ног броситься к нему. Но нельзя. Всё-таки Вера Алексеевна его мама. А мама всегда будет выгораживать своё дитя.

– Да и я знаю её не понаслышке. Даже за семью в своё время узнавала. Подлая она. И скорее всего, поцелуй – это постановка. – продолжила она.

– Знаю, что постановка, – киваю я. – Она меня увидела и тогда потянулась к нему.

– Ну вот, а этот, простофиля, растерялся, – подхватила Вера Алексеевна.

– Возможно, – соглашаюсь с ней. – Но всё равно боюсь.

– Чего?

– Обмана.

– Господи, – вздыхает она. – Ну что за детский сад! Поговорите вы уже! И тогда решишь, что делать. Простишь, попробуете ещё раз. Оступится снова, я его лично придушу.

Я, вытаращив глаза, смотрю на неё. Как-то она говорит не то, что можно ожидать от матери, и шокировано спрашиваю:

– Почему вы на моей стороне?

– Ну, как тебе сказать, – пожимает плечами. – Думаю, из тебя получится хорошая жена. И Максим не шутит о своих чувствах. Он обычно скрытый и сдержанный передо мной. Но по поводу тебя все уши проревел. Если бы не я… – она замялась. – Он уже бы стоял здесь и на коленях ползал пред тобой, распугивая сотрудников.

Всё остальное время мы сидели и болтали ни о чём. Когда я стала собираться домой, Вера Алексеевна на прощание посоветовала обдумать всё на выходных и там уже окончательно решить, как быть дальше.