Моя Игра

Еще раньше Дэвидсон и Маклеллан слышали, что Третьяк совсем плохо играет левой рукой — ему баскетбольный мяч ею не поймать, не то что летящую шайбу. Результаты товарищеской встречи подтвердили эти слухи. Третьяк пропустил двенадцать шайб, причем девять из них пролетели с левой стороны, а когда ему удавалось поймать шайбу, то он делал это очень неуверенно.

Не умеет брать шайбу перчаткой-ловушкой — таков был приговор Дэвидсона и Маклеллана, и больше мистера Третьяка в России они не видели. Но нашим разведчикам не было известно, что лишь за два дня до их приезда Третьяк женился и прервал свой медовый месяц, чтобы принять участие в показательном матче. Им также было невдомек, что в течение последних четырех месяцев Третьяк по девяносто минут в день тратил на то, чтобы ловить шайбы, пущенные автоматом-катапультой, приобретенным… где бы вы думали? Да-да, в старой доброй Канаде. Впоследствии оказалось, что умение невероятно ловко ловить шайбу ловушкой — самая сильная сторона Третьяка. А нам потребовалось четыре или пять игр на то, чтобы понять, что в левую сторону ворот бросать шайбу Третьяку нет смысла. Вот чего стоят сообщения «разведчиков» о вратарях.

Чаще всего в дуэли между вратарем и полевым игроком побеждает тот, у кого крепче нервы. Я всегда жду, когда вратарь первым сделает ход и тем самым даст мне возможность атаковать ворота. Он же хочет, чтобы первый ход сделал я. В этой странной ситуации один из нас может не выдержать. А если нервы крепкие у обоих, то мы оказываемся в тупике. Вообще, как только я вижу возможность для броска, я использую ее немедленно. Я предпочитаю посылать шайбу низом, но если замечаю незащищенное место где-то в верхней части ворот, то стараюсь попасть шайбой в него. Каждый выбирает то, что ему удобней. Мне, например, легче забросить шайбу, чем обмануть вратаря. А игрокам вроде Грегга Шеппарда, Жильбера Перро, Стэна Микиты и Питера Маховлича, обладающим великолепной техникой и мастерски выполняющим финты, пожалуй, легче добиться успеха, выманив вратаря, чем просто забросить шайбу. Фил Эспозито? Он обладает прекрасным броском и столь же прекрасной техникой владения клюшкой. Что бы он ни предпринимал, шайба почти всегда оказывается в сетке.

За первые восемь лет своей карьеры в НХЛ из всех моих бросков по воротам примерно 12,5 процента достигли цели. Не вообще бросков, а бросков по воротам. В этом вся разница. С учетом того, что чаще всего мне приходится обстреливать ворота с расстояния от тридцати до пятидесяти футов, соотношение один к восьми кажется мне вполне приличным. И тем не менее вратари всегда приводят меня в недоумение: у каждого свой стиль, своя техника, свои привычки, присущие только ему одному. К примеру, мне было легче играть против Кена Драйдена, когда он выступал за «Канадиенс», чем против Тони Эспозито из «Блэк хоукс». Почему? Не знаю. Я не говорю, что мне было жаль, когда Драйден временно перестал играть и в сезоне 1973–1974 годов не участвовал, хотя каждый год я забрасывал в его ворота по несколько шайб. Как ни странно, еще в 1971 году, после того как команда «Канадиенс» выиграла у нас в начале розыгрыша Кубка Стэнли, в чем немалая заслуга Драйдена, он где-то сказал, что я слишком часто посылал шайбу низом в сторону его ловушки. Может быть, да, а может, и нет. Я бросал шайбу в незащищенные участки ворот, и честь и хвала Драйдену, если он успевал поймать мои шайбы в ловушку, что, впрочем, не всегда ему удавалось, ведь мне все-таки довелось в одной игре трижды поразить его ворота. С Тони Эспозито другое дело. По-моему, за пять лет, что он выступает за «Чикаго», мне удалось забросить в его ворота не больше трех-четырех шайб. У него какой-то особый стиль игры. Но самое главное то, как он владеет руками. В общем, разобраться в нем я не мог. Существовало мнение, что Тони плохо справляется с дальними бросками, вот я время от времени наудачу и обстреливал его издалека. Покуда мне не везло. Как ни странно, остальным моим товарищам по команде больше везло с братом Фила, чем с Драйденом. Так что попробуйте разберитесь во вратарях. Мне это не по силам.