Моя история

Разумеется, Уилкинсон не терял времени даром и в деталях расспросил Жерара Улье и Мишеля Мези о том, как я играю. Улье, окончивший университет в Ливерпуле, был лучше, чем кто-либо другой из французских тренеров, знаком с английским футболом, и поэтому его мнение насчет того, подойду ли я «Лидсу», было особенно ценным для Уилкинсона. Понятно, что Уилкинсон должен был все тщательно взвесить, прежде чем делать ставку на меня, ведь он, естественно, знал о моем бурном прошлом и о той репутации, которая сопровождала мой переезд из Франции в Англию. И все же тренер был уверен, что страсти стадиона «Элланд Роуд» удовлетворят мои амбиции.

Я чувствовал себя как-то странно: я приехал сюда, чтобы обрести спокойствие и покой, которых был лишен во Франции, но уже начинал понимать, какие глубокие эмоции пробуждает в людях футбол в Великобритании.

Футбол здесь был, есть и будет всепоглощающей страстью. Татуировки на руках, слезы при расставании с любимым игроком — эти и другие проявления неподдельных эмоций заметны повсюду. В Манчестере тысячи отцов дали своим сыновьям имя Джордж в честь одной из величайших звезд в истории «Юнайтеда» — североирландца Джорджа Беста. То же самое и в Ливерпуле: в сумасшедшие годы Кигана — с 1971-го по 1977-й — в городе «Битлз» родились сотни маленьких Кевинов, и теперь можно сказать, что Кевин Киган стал такой же легендой Ливерпуля, как и знаменитый квартет музыкантов.

Соглашаясь на предложение Говарда Уилкинсона, я примерно представлял себе, под какое давление попаду. На следующий день мой новый тренер пригласил меня посмотреть матч «Лидса» с «Ноттс Каунти». Тот наш разговор длился чуть более часа. Разумеется, не было подписано никакого контракта, но мы нашли общий язык и поняли, что теперь нам по пути. Вопрос об испытательном сроке не поднимался— мой экзамен пройдет на поле. Возможно, даже в следующем матче с «Олдхэмом», если я почувствую, что готов, Я хочу, чтобы Говард Уилкинсон, а вместе с ним и все, кто приходит на трибуны «Элланд Роуд», знали, что «Лидс» возвратил меня к жизни. Я вернулся в футбол благодаря ему и тому теплому приему, который мне оказали в городе. Вместе мы будем готовиться к тому, чтобы стать чемпионами Англии. Пройдет лишь немного времени, и болельщики «Элланд Роуд» будут дружно скандировать: «О! А! Кантона!» — этот клич станет очень популярен в дни наших побед. В тот вечер, когда я забью свой величайший гол за «Лидс» в ворота «Челси» 11 апреля, Уилкинсон поймет, что я сотворил нечто столь зрелищное, что надолго останется а памяти британских болельщиков. И после всего этого не стоит вести разговоры о столкновениях и конфликтах, имевших место впоследствии.

В глубине души Уилкинсон прекрасно понимал, что я тоже помог вдохновить «Лидс» в самый ключевой период сезона. В матчах с «Олдхэмом» и «Челси», «Ливерпулем» и «Лутоном» мое сердце билось в такт с сердцами болельщиков. Я ничего не забыл из своей жизни в Лидсе. Не забыл и вас, поклонников, тысячами пришедших поприветствовать команду, ставшую чемпионом. Не смогу забыть ваши аплодисменты и ваше доброе отношение, поразившее меня до глубины души. Надо быть очень циничным человеком, чтобы все это забыть — забыть то великое и простое счастье, струившееся по нашим венам в то время, когда город праздновал наш чемпионский титул.

Моя жизнь показывает, что я всегда нахожусь в движении, в каком бы клубе, каком бы городе ни находился. Я часто и много страдал от своей привязанности к различным вещам. В Марселе через три месяца после травмы колена я осознал, что многие часы работы и боль, которую я преодолел, чтобы вернуть свою форму, оказались никому не нужны. Я сходил с ума. Я готов был сделать все, что угодно, чтобы вновь искупаться в огнях «Велодрома», но после тренировок знаменитый тренер проходил мимо с опущенной головой, не желая меня замечать.

Говард Уилкинсон был очень прям и откровенен со мной с первой же тренировки: он был убежден, что я смогу проявить себя в «Лидсе», но при этом дал мне понять, что не собирается торопить меня. Английские клубы, и это правда, испытывают некоторое недоверие к иностранным игрокам. Футбол здесь состоит из воздушных дуэлей, стремительных рывков и жестких единоборств, которые невозможно выдержать, не обладая едва ли не совершенными физическими кондициями. Британцы зачастую считают, что даже если у футболиста с юга Европы безупречная техника, его тело все равно не сможет выдержать напряжения северной игры. И вот здесь я вновь, оглядываясь назад, могу лишний раз сказать о том, каким правильным было мнение Мишеля Платини и Жерара Улье, которые помогли мне пересечь Ла-Манш. Они прекрасно понимали, что мое сердце и мои ноги созданы для британского футбола.