Моя история. Большое спасибо, мистер Кибблвайт

Где-то в информационных записках я увидел раздел «band with» (ширина полос. – Прим. пер.). Все, что касалось групп, даже их ширина, было по моей части (игра слов, построенная на том, что в английском языке слово «band» обозначает как «музыкальную группу», так и «полосу». – Прим. пер.). Так что мне удалось заговорить зубы аудитории и выйти сухим из воды. Под конец даже раздались аплодисменты (вероятно, просто из вежливости). А потом мы все полетели в Вегас, чтобы срубить быстрых денег.

Через несколько недель после работы в Вегасе правда вышла наружу. Все это оказалось разводом, не было никакой технологии. Хуже того, Фенн был вовсе не Фенн. Под этим именем скрывался Дэвид Ким Стэнли, осужденный мошенник, который находился в бегах с 1996 года. На своей афере он заработал более 28 миллионов долларов и потратил 16 миллионов долларов на бесплатную вечеринку. В списке приглашенных гостей значились не только мы – туда вошли Тони Беннетт, Оркестр Брайана Сетцера, Dixie Chicks, Натали Коул и KISS. И нам всем заплатили. Кажется, Стэнли просто хотел устроить самую большую бесплатную вечеринку для фанатов рока и его друзей. Самым странным было то, что Стэнли, он же Фенн, самый большой в мире фанат The Who, так и не показывал свое лицо на нашем концерте. Может быть, он замаскировался, а может, он и не был самым большим в мире фанатом The Who.

Тем не менее это шоу и два других, которые мы, пользуясь случаем, согласились отыграть в рамках благотворительного концерта Нила Янга Bridge School Benefit, сплотили нас, как в былые времена. Впервые с 1983 года наша группа состояла из пяти музыкантов. У нас был Зак на барабанах и Джон «Кролик» Бандрик на клавишных. И мы играли хиты. Впервые с 1966 года мы начали концерт с «Anyway, Anyhow, Anywhere». Мы отыграли «Pinball Wizard», «Baba O’Riley», «Won’t Get Fooled Again», «The Kids Are Alright» и «My Generation». Мы были еще на один шаг ближе к тому, кем мы были многие десятилетия назад.

* * *

Ближе к концу 1999 года мне позвонил Бобби Придден. «Сид, – сказал он (он звал меня так с тех пор, как я отправил на помощь ему и нашей дорожной команде грузовик компании «Сид Транспорт», когда у них произошла поломка в шестидесяти милях от концерта в Ньюкасле в 1969 году). – Джон снова попал в беду». На сцене Джон был Быком, неподвижным и безэмоциональным, но за ее пределами он вел экстравагантный образ жизни. Даже концерт в Лас-Вегасе стоимостью в два миллиона долларов не смог надолго удовлетворить его аппетиты. Он жил как Элвис, и его никогда не беспокоил тот факт, что он зарабатывал далеко не как король рок-н-ролла.

Вместо Грейсленда у Джона был Куарвуд, викторианская готическая махина с пятьюдесятью комнатами, расположенная на сорока двух акрах в самой глубине графства Глостершир. Как мог бы сказать агент по недвижимости, к поместью вела длинная дорога, а вход в него был украшен каменными львами на постаментах. Первым, что привлекало внимание, были два коттеджа на участке недалеко от главного дома, где жили его мать Куинни вместе с отчимом Гордоном, которого Джон возненавидел с тех пор, как они съехались. Прямо у кухонного окна дома его матери стоял загон для кур. Из всех возможных мест для курятника на этих сорока двух акрах земли казалось странным построить его именно здесь.

– Не слишком ли много шума и вони будет у окна твоей мамы, Джон? – спросил я его однажды. – Почему бы тебе не перенести цыплят туда, где они никого не будут беспокоить?

– Им там нравится, а Гордон ненавидит цыплят, – ответил он с улыбкой.

Как я уже сказал, у Джона была мстительная черта.

Далее взору открывался сам Куарвуд. В большом коридоре гостей встречал целый полк доспехов, а с кованой подвесной лестницы на веревке свисал Квазимодо в натуральную величину. Если вам удавалось пережить вход, затем вы оказывались в грандиозной кухне-столовой, объединенной из пяти комнат. По стенам располагались выполненные на заказ комоды из грецкого ореха, и на каждой полке и рейке на стене красовались безвкусные тарелки, созданные в ограниченном количестве, на которых изображались сцены американской революции, сюжеты из романов Джейн Остин и знаковые события царствования королевы Виктории. У него в коллекции было около пяти тысяч тарелок. Разумеется, после такого зрелища вам непременно захотелось бы выпить, и, к счастью, у Джона в распоряжении имелся большой бар, заполненный к тому же фаршированным марлином и мясом меч-рыбы, которых он ловил, когда строил из себя Хемингуэя. Он даже заморочился с тем, чтобы положить одну из бутафорских рук на батарейках в пасть акулы. В некоторых спальнях он хранил скелеты на случай, если кто-нибудь из гостей позволит себе чересчур расслабиться, отправляясь ко сну. Все это смахивало на дом с привидениями с фойе из казино Лас-Вегаса.