Моя юношеская романтическая комедия оказалась неправильной, как я и предполагал 2

— Конечно… ты же понимаешь, что подобные методы я применяю только к тебе?

— Нет, это совершенно не романтично.

Тем временем, лениво перебирая ногами, у ворот появилась Саки Кавасаки. И смачно зевнула, совершенно ни на что вокруг не обращая внимания. На плече у неё вяло покачивалась школьная сумка.

— Кавасаки, задержись.

Властно сказала ей в спину Хирацука. От такого голоса дрогнула земля.

Кавасаки остановилась, развернулась, чуть склонилась плавным движением и прищурилась.

Хирацука тоже была высокой, но до Кавасаки не дотягивала. Её длинные ноги в башмаках откидывали мелкие камешки.

— …Вы чего-то хотели?

Агрессивно ответила Кавасаки хрипловатым голосом, всем видом показывая, что её это совершенно не интересует. Так резко, что даже пугало. Не как пугают хулиганы — «я из тебя всё дерьмо выбью!», а как старуха в задрипанном баре. Которая сидит с края стойки с виски и сигаретой.

С другой стороны, всё тело Хирацуки тоже буквально излучало похожую пугающую ауру. Как усталый старик, который с бутылкой пива и пятой порцией собы сидит в привокзальной китайской забегаловке в захудалом районе, смотрит бейсбол и орёт «Неудачник! Дерьмо ты, а не питчер!». Это что, битва титанов?

— Кавасаки, я слышала, что ты в последнее время поздно приходишь домой, аж поутру. Чем и где ты занимаешься?

— Кто вам это рассказал?

— Информация о клиенте строго конфиденциальна. Отвечай.

Хирацука говорила тоном, не допускающим возражений.

Кавасаки вяло вздохнула. Казалось, она смеётся над учительницей.

— А какая вам разница? Я никому проблем не доставляю.

— Но можешь в будущем. Ты не всегда будешь школьницей. Неужели не понимаешь, что люди за тебя беспокоятся? И твои родители, и я, — настаивала Хирацука.

Но Кавасаки лишь посмотрела на неё со скучающим выражением.

Теряя терпение, Хирацука взяла Кавасаки за руку.

— Ты никогда не думала, что чувствуют твои родители?

На полном серьёзе заявила она, вцепившись так, словно не собиралась никогда отпускать.

Наверно, это прикосновение было мягким и тёплым. Растопят ли столь пылкие чувства сердце Кавасаки?

— Учитель…

Прошептала Кавасаки, прикасаясь к её руке.

И…

— Я знаю чувства своих родителей. А вот вам-то откуда о родительских чувствах знать, если вы никогда не были родителем? Сначала выйдите замуж, заведите своих детей, а потом уже и говорите такое.

— У-урк!

Кавасаки развернула ситуацию на сто восемьдесят градусов. Хирацука качнулась как боксёр, пропустивший убийственный удар. Она явно получила тяжкие повреждения и так и не смогла донести свои чувства.

— Госпожа Хирацука, сначала о своём будущем позаботьтесь, а потом уже о моём думайте. Замуж выйдите, что ли.

Тело Хирацуки потряс новый удар. Колени задрожали. До ног уже дошло, хех… Поражены оказались плечи, бёдра и всё остальное, включая речевой аппарат. Она захрипела, но так и не смогла ничего сказать. Из глаз потекли слёзы.

Безжалостная Кавасаки, не обращая на это никакого внимания, исчезла в направлении велосипедной парковки. Мы молча смотрели, не зная, что сказать. Юигахама и Комачи упёрлись взглядом в землю. Тоцука пробормотал про себя «Бедная учительница…»

Юкиносита пригнулась. Словно изо всех сил стараясь стать незаметной.

Почему? Почему дело дошло до того, что я должен что-то сделать, думал я. Я просто чувствовал, что должен что-то сказать. Может… мне её жалко?

— Э, ну… учитель? — Пробормотал я, подыскивая какие-то слова утешения.

Хирацука повернулась заторможенно, словно зомби. Шмыгнула носом. Сказала  тонким дрожащим голосом «Я домой…», утирая слёзы пальцами.

И, не дожидаясь моего ответа, пошатываясь, направилась к автомобильной стоянке.

Ты старалась изо всех сил. Пока я смотрел вслед её спотыкающейся одинокой фигуре, жаркое солнце высушило слёзы на моих глазах.

Женитесь кто-нибудь на ней, пожалуйста.

× × ×

Через час после того, как Хирацука растворилась в лучах заката, когда на небе загорелась первая звезда, мы были на станции Чиба.

Комачи понесла Камакуру домой. Рано ещё ей, среднекласснице, соваться в центральный деловой район Чибы. Ей больше подходит перекусить с подругами в четырнадцатом ресторанном дворике Йокадо.28 А если серьёзно, на что среднекласснице там смотреть? Ненавижу Йокадо с тех пор, как мама брала меня с собой по магазинам. Матерям лучше куда-нибудь вроде Парка Матерей подаваться.29

А стрелки часов тем временем приближались к половине восьмого вечера. Наступало время, когда город погружается в вечернюю суету.

— Похоже, здесь в центральном районе только два заведения, у которых в названии есть «Ангел» и которые работают заполночь, — сказал я.

— И это одно из них?

Юкиносита подозрительно посмотрела на сияющую неоновыми огнями вывеску, гласящую «Кафе горничных Ангел». Рядом с вывеской красовалась картинка с девушкой с кошачьими ушками, манящей к себе — «Добро пожаловать домой, гав».

На лице Юкиноситы большими буквами было написано «Да что это вообще такое, чёрт побери?».