Моя комета (СИ)

— Ну, ничего серьезного на него нет, есть подозрения в связях с наркоторговцами, но папашка его везде подчистил. Вообще посоветовался я там с нашими, они говорят иди к отцу с уликами, если он приструнить его не сможет…

— Он не сможет! — Донеслось отчаянное с пола. Вик повернулся и без иронии внимательно посмотрел на обнимающего себя Алана.

— Тогда на данный момент полиция и временный запрет на приближение к тебе. Нужно запустить дело в процесс, а там по результатам станет ясно.

— Мне это не нужно, лишь бы он не лез ко мне.

— По-другому никак.

Ал сидел, обхватив свои колени, и смотрел на окно перед собой. Обсуждать все это не хотелось. Если честно, то ему было бы проще сбежать, рано или поздно Пол перебесится, тем более с учетом комы он не видел его уже больше пяти месяцев… Хотя, тот Браун сказал, что он его ищет, но искать — не значит найти. А теперь рано или поздно придется встретится лицом к лицу, а от мысли об этом по спине пробегал холодок.

Вечер постепенно подошел к концу. Вик пытался напроситься переночевать, но особых иллюзий не питал, поэтому когда его выставили не обиделся, тем более Дарен запихнул, пока Ал не видел, ему кексы.

Алан мыл посуду, когда сильные руки обхватили его со спины и осторожно прижали к себе.

— Не вешай нос, перенесем твои занятия так, что бы я мог тебя провожать. Будешь носить с собой балончик и запасной мобильник. Завтра перепрошьем твой телефон, при опасности…

— Я понял, — перебил Ал, — Можешь не повторять.

Говард развернул парня к себе и, приподняв за подбородок, поцеловал.

— Не бойся, все будет хорошо. Завтра пойдем в полицию, и никаких “но”, — предотвратил Дар попытку себя прервать.

— Ты не понимаешь… Вы оба не понимаете… Он… Он как бешеная собака, с ним бесполезно разговаривать, его только пристрелить можно. С ним его собственный отец справиться не может. О чем еще тут можно говорить? Папаша на него хоть и жалуется, но посадить сына не даст.

— Давай так — мы идем в полицию, посмотрим по обстановке, если расклад будет не в нашу пользу, то я заранее договорюсь и мы просто уедем в другой штат. Ок? Меня тут ничего, в принципе, не держит.

Ал с надеждой взглянул на Дарена.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Ал впервые сам поцеловал Дарена.

Выйдя из ванной, Дар прошелся по гостиной, выключая везде свет и проверяя, закрыты ли все двери. Уже который день он повторял этот ритуал и с наслаждением оттягивал момент, когда он зайдет в спальню, где на его кровати лежит его мальчик. У них еще не было близости, но та нежность, которую они дарили друг другу перед сном, заставляло птицу в груди трепетать.

Перед сном Алан ему обязательно, что-то читал. Отрывки из книг, газет или интересных статей. Дар с удивлением узнал, что Ал неровно дышит ко всякого рода древностям: Римские додекаэдры, мумия в статуе Будды, а шумеры не давали заснуть Дарену последние три вечера — пока он все про них не узнал, Алан не разрешал заснуть. Про Микенскую цивилизацию он и вспоминать не хотел.

Алан сидел на кровати, в комнате горел один лишь светильник с его стороны. На носу у парня были очки, которые Дар заставил его приобрести после того, как заметил. что тот щурится, когда читает. Скинув халат, Дар забрался под одеяло и подполз к Алану, потерся носом об его бедро и почувствовал пальцы в своей шевелюре, осторожно перебирающие его пряди.

— Хочешь, я прочту тебе кое-что интересное. — с этого обычно начинались все мучения Дарена.

— Неееееееет,— простонал Дарен.

— Это не история.

— Ммм….еще за ушком почеши …

— Дарен! — прикрикнул Ал, убрав руку с головы.

— Да?! — Встрепенулся тот, и прижав голову плотнее к Алану, потерся лбом об бедро, — Давай читай, только почеши еще там.

Парень приспустил с глаз очки и улыбнувшись снова принялся перебирать волосы.

— Я сейчас читаю «Слепец в Газе» Хаксли, он просто невероятно описывает постельные сцены…

— Да, видимо «постельные сцены» в моей жизни будут только в книжках, — Простонал Дарен.

— Я читаю, только слушай! — проигнорировал Алан реплику.

— «На крыше валялись матрасы для солнечных ванн, и на одном из них Энтони и Элен лежали головой по направлению к узкой тени южной перегородки. День шел к полудню; солнечный свет струился с неба без единого облачка, и легкий ветерок налетал, ослабевал и затем снова усиливался. Охваченная судорожным жаром кожа, казалось, стала более чувствительной, почти обретя высшую силу воспарения. Она словно впитывала нектар жизни, посылаемый солнцем. И эта странная, мятежная, пламенеющая жизнь открытого пространства, видимо, проникала через поры, пронизывая и прожигая плоть, пока все тело не превращалось в угли, а душа будто сама вылетала из своей оболочки и становилась пятым элементом, чем-то иным, какой-то внеземной субстанцией.»

— Детка…я, конечно, все понимаю…но моя кожа тоже уже давно «охвачена судорожным жаром», а мой член готов поделиться с тобой порцией «внеземной субстанции», — приподнявшись на локтях, Говард хмуро уставился на Алана, тот смутившись отвернулся.