Моя крылатая удача

Может, они, конечно, и рисковали, показываясь на людях, но невозможно сидеть столько дней в четырёх стенах.

Да и как можно плыть первый раз по морю и не полюбоваться на него?! Ларсен просто спать не смог бы спокойно, если бы не показал Эйе эту восхитительную и мощную бескрайнюю стихию.

Уже на второй день пути, поднявшись на палубу ближе к вечеру, Ларс заметил, что почти вся шумная и пёстрая ватага мореплавателей ушла на ужин. Оставалось на своих местах лишь несколько человек, которые, видимо, были обязаны следить за курсом корабля неотлучно.

Такой шанс упускать было нельзя…

Ларсен быстро спустился к себе, протянул Эйе широкий яркий платок:

– Накинь на волосы, и пойдём со мной! – коротко велел Оллье.

– Куда? – испуганно ахнула дайана.

– Со мной, – повторил, усмехнувшись, Ларс. – Неужели ты думаешь, что я могу тебя позвать в какое-нибудь плохое место?

Она чуть нахмурилась, но больше ничего не спросила, только быстренько повязала платок и пугливо вцепилась в его руку.

Ларс увлёк её вверх по лестнице, Эйя ахнула и зажмурилась от ударившего в лицо ветра.

А когда она вновь открыла глаза…

Уже несколько дней прошло, а Ларсен всё не мог забыть то мгновение и… тот её взгляд. Казалось, дайана позабыла, как дышать. Она застыла прекрасной статуей, лишь грудь вздымалась взволнованно. Ошеломлённый взгляд, устремлённый вдаль, засиял слезами восхищения.

Ларс понимал восторг «птички»: одно дело – любоваться на волны с берега, совсем другое – оказаться в открытом море. Вокруг, куда ни глянь, бесконечное, синее, прекрасное…

Закатное солнце, спускаясь к кромке горизонта, медью и золотом красило воды, жарким огнём полыхало на поверхности. И там, у края мира, небо и море сливались в единое целое, как страстные любовники, уже не различить, где кончается одно, и начинается другое.

А ещё этот свежий ветер, пропахший солью… Эта вечная песня неугомонных волн.

– Ларсен… – чуть слышно прошептала Эйя, на мгновение отрываясь от невероятной, величественной картины и бросая на Оллье полный благодарности взгляд.

Нежные пальчики дайаны сжали крепко его ладонь. Она не сказала больше ничего. А слов и не нужно было. Ларсен всё читал по её выразительному и невероятно красивому лицу.

Эйя от восторга на время потеряла способность говорить.

На палубе стали появляться чужаки из команды, и Ларсен поспешил увести «жену» подальше от их глаз. Но даже в каюте, наедине, Эйя продолжала молчать ещё дольше, глубоко погрузившись в свои мысли. Какие? Это для Ларсена осталось загадкой. Наверное, море с непривычки на неё произвело слишком сильное впечатление.

Это был первый раз, но не последний. В другие дни дайана уже не молчала: восхищалась, удивлялась, спрашивала. И эта её живость, непосредственность Ларсену тоже нравилась.

И даже ночи рядом с ней Ларсу нравились. Наверное, он умом тронулся, но ему нравилось. Нравилось быть к ней так близко, обнимать, вдыхать аромат волос, чувствовать, как бьётся сердце. В эти ночные часы ему порой хотелось на стены лезть и рычать от досады. Огонь желания обжигал изнутри до боли. Тело сводило судорогой, когда он заставлял себя сдерживаться и не переступать запретную черту. Но всё-таки он был счастлив каждую ночь засыпать и просыпаться с ней рядом.

В ту последнюю ночь на корабле Ларсен тоже уснул не сразу...

По словам капитана Надара завтра они должны прибыть в Порт Нор-де-Эвилье. И это волновало не меньше, чем близость Эйи.

Да ещё в каюте было холодно, ведь они уже вошли в северные воды. Теперь Ларс и Эйя спали, укрывшись двумя одеялами, без всякого зазрения совести тесно прижавшись друг к другу. Оллье долго и бессмысленно пялился в темноту, но наконец и его сморил сон.

Кажется, он ещё не успел заснуть достаточно крепко, но уже порядком расслабился, когда внезапно корабль качнуло так, что Ларсен едва не свалился с кровати. Эйя ахнула испуганно, мгновенно проснувшись.

– Что это? – прошептала она, и голос дрогнул.

– Не знаю… – честно ответил Ларс.

Он хотел встать, но каюта снова вздрогнула, пол пошатнулся. Откуда-то издалека долетел грохот, шум и приглушённые крики. Каюта раскачивалась как пьяный всадник, будто судно делало какой-то резкий и хитрый маневр.

Оллье, с трудом удерживаясь на ногах, всё-таки поднялся.

– Я… посмотрю, что там такое… – начал было Ларсен.

Но Эйя метнулась вперёд, вцепилась в него отчаянно, обхватив за талию, прижалась щекой.

– Нет, не ходи! Я боюсь!

– Ты запрись и никому не открывай! – Ларсен невольно улыбнулся сквозь тревогу, погладил её по волосам. – Тебе нечего тут бояться.

– Я же не за себя…

– А вот за меня точно бояться не стоит, – хмыкнул Ларс, приподнял её лицо за подбородок. – Хочешь, я возьму с собой пистоль? На всякий случай…

Она кивнула, тревожно сдвинув брови. А Ларсена снова бросило в сторону, вырывая из желанных объятий.

Да что же там творится?!

Пожалуй, пистоль точно не помешает…

Ларсен прихватил оружие и двинулся к выходу, на пороге оглянулся на сжавшуюся от страха и тревоги дайану.

– Всё будет хорошо! Я скоро…

И вышел в темноту.

***