Моя любимая девочка

Была еще какая-то подруга Натальи, бывшая одноклассница, но ее кандидатуру я даже не рассматривала, потому что, по словам родных, Наталья с ней общалась крайне редко. Конечно, если ни одно из моих предположений не подтвердится, придется наведаться и к ней, может быть, она даст ниточку. Но пока я не видела в этом необходимости.

Я размышляла над тем, что же делать дальше, когда зазвонил мой телефон. Звонила Настя, которой в прошлый раз я не забыла оставить свои координаты.

– Татьяна Александровна, – взволнованно заговорила она, – это Настя Полунина. Приезжайте к нам, пожалуйста. У нас тут сейчас невообразимые вещи происходят. Аркадия и меня в убийстве обвиняют…

* * *

Аркадий с Настей после нелегкого разговора оба понимали, что находятся на пороге принятия решения. Они встретились в квартире Насти, когда девушка приехала туда, утомленная разборками с теткой. Но эта их встреча не была похожа на предыдущие. Большей частью молодые люди молчали и думали о своем. Наконец решение принял Аркадий:

– Я думаю, Настюша, мы должны всем сказать о нас с тобой. Причем лучше это сделать чем раньше, тем лучше. Нам же будет легче.

Некий испуг на лице Насти был мимолетным. Она тоже понимала, что дальше так нельзя.

– Поехали прямо сейчас к вам, – предложил Аркадий.

– Сейчас? – переспросила Настя, но скорее для проформы.

Аркадий молча кивнул:

– Да, сейчас. Собирайся…

Он встал, прошел в прихожую и начал причесываться, подавая тем самым пример Насте.

Через полчаса они уже входили в квартиру родителей Насти, где, кроме Алевтины Михайловны и Артемия Владимировича, находилась в тот момент еще и тетя Рита. После того как она поняла, что сестра не сердится на нее и даже готова помочь, она сильно воспряла духом и вошла в свое привычное состояние. После ритуальных слов, приветствий и традиционных вопросов все расселись за столом.

– Ужинать будете? – спросила тетя Рита.

– Спасибо, мы поели, – тут же ответил Аркадий и красноречиво взглянул на Настю. Именно ей предстояло начать не очень приятный разговор с родителями.

– Мама, мы пришли сказать, что… – начала она более-менее уверенно, но вдруг запнулась. – В общем…

– Что-то случилось? Что еще? – тут же обеспокоилась Алевтина Михайловна.

– Да, случилось, – призналась Настя.

– Что, боже мой, что? – начала прижимать руки к груди мать.

– Мама, не волнуйся, это не так страшно, – тут же бросилась успокаивать ее Настя. – Просто мы с Аркадием решили…

– Что вы решили? – быстро спросила нетерпеливая и до предела взволнованная мать.

– Мы решили жить вместе, Алевтина Михайловна, – твердо произнес Аркадий и мужественно взглянул в глаза своей бывшей и, как это ни странно звучит, будущей теще.

– Как вместе? – выдохнула мать.

– Как это вместе? – вторила ей тетя Рита. – Вы чего это?

Аркадий вздохнул, искоса поглядел на Артемия Владимировича, который тихо сидел в своем кресле и никак не отреагировал на это сообщение, и пояснил:

– Дело в том, что мы с ней любим друг друга и хотим быть вместе.

– Да… как же это… – всплеснула руками Алевтина Михайловна.

– А вот так, – махнула рукой эмоциональная тетя Рита. – Не успели сестру похоронить, как вон что придумали, – тетка с величайшим укором посмотрела на Настю. – Ты о матери-то подумала? Все о себе только думаете! А ты чего? – гнев тетки перекинулся на Аркадия. – Чего удумал-то? Совсем, что ли, уже ничего не соображаешь?

– Мальчик ведь у тебя, – пыталась скорее понять что-то для себя Алевтина Михайловна, сказав эту фразу. – Мальчик… Как же Кирилл-то?

– Мы его возьмем с собой, – сказала Настя.

– А где жить-то будете? – повысила голос тетка, у которой, видимо, уже прошел первоначальный шок, а также чувство вины за собственные грехи, и она тут же начала просчитывать, скажем так, материальные последствия. – Квартиру-то где возьмете? У матери даже и не думайте, позорить ее на старости лет. Тут и не повернешься, все больные, места нет, – категорически заявила она, будто сама была хозяйкой этой квартиры.

– Нет, подожди, Настя, ты мне скажи, – хватаясь рукой за сердце, проговорила мать, – вы что, с ним давно…

– Ой, давай я тебе валерьянку налью! – громко вступила тетка. – С детками-то такими совсем в могилу сойдешь. Давай, давай, а то сейчас они тебе такого порасскажут!

И бросилась к шкафу, где находились лекарства. Видимо, тетка отчаянно пыталась загладить свою вину, всплывшую после обнародования ее тайны, и старалась быть максимально полезной, по делу и не по делу.

– Я и раньше думала, чего это они друг на друга смотрят, как будто едят глазами, – продолжила она вещать, заполняя своим голосом не очень большое пространство комнаты, не забывая при этом капать валерьянку в стакан. – А тут вот, оказывается, дела какие. Ой, вот парни-то с девчонками пошли! Ни стыда ни совести, прости господи! А ты-то чего смотришь! – неожиданно взъелась она на Артемия Владимировича. – Сидит и молчит, словно его это не касается. Твоя доченька, между прочим, тут фортели выкидывает.

– Как это не касается? Касается, – рассудительно проговорил Артемий Владимирович и собирался уже продолжить, но не успел.