Моя любимая мумия (СИ)

— Отвечай, — настоял я. — Семерхет приказал тебе слушаться меня.

— Господин в Чёрном Храме.

— И что ему там ночью делать?

Писец не ответил.

— Где это? Проводи меня туда, — потребовал я.

— Я не смею! — в ужасе воскликнул Тутмос.

Но я всё-таки заставил его вести меня. Почему-то мне казалось, что это очень важно, что я непременно должен туда попасть. Тутмос вывел меня из дворца и тайными тропами повёл в темноту ночи, тихо бормоча заклинания. Похоже, он чего-то боялся.

С каждым шагом пение жрецов становилось громче, а на душе — всё беспокойнее. Мне даже хотелось несколько раз повернуть назад, но я знал, что если поверну, то никогда не узнаю, что Семерхет там делал.

— Это здесь. — Тутмос показал дрожащим пальцем на зияющий дверной проём. — Я не смею идти дальше. И тебе не стоит, мой юный господин…

Я не стал его слушать и шагнул внутрь. Меня обдало горячей волной благовоний, голова закружилась почти так же, как в гробнице. Я нащупал рукой стену и пошёл вперёд, трогая прохладные камни пальцами.

Голоса жрецов становились всё отчётливее, на стенах заплясали отблески факелов. Сердце у меня почему-то колотилось, да и сам я как будто начал впадать в какой-то транс, подчиняясь этому монотонному бормотанию, царящему вокруг. Но слух улавливал звуки, которые я уже слышал раньше, правда не помнил когда: хруст, превращающийся в шуршание. А возможно, это просто шуршало у меня в ушах.

Я сделал ещё пару шагов и оказался в полутёмном зале, кажется, круглой формы, но всё скрадывалось тенями, так что сложно было сказать наверняка. Дрожащими тенями казались фигуры жрецов, раскачивающихся и поющих заклинания. В их кольце возвышалась фигура Семерхета — я узнал его даже в этом сумраке. Фараон на вытянутой руке держал за горло какого-то человека, и силуэт того таял на глазах. Я уже видел такое однажды…

Я шагнул вперёд, под ногой что-то хрустнуло… Пол был усеян останками людей, высохших и скорёженных. Я невольно вскрикнул и попятился. Семерхет развернулся и оказался возле меня, я почувствовал, что его пальцы стиснули мою шею и сдавили так, что воздух перестал поступать в горло. Я захрипел, пытаясь освободиться, но смог лишь слабо заскрести пальцами по его руке. Глаза Семерхета были пусты, он как будто находился в трансе… какой-то колдовской сомнамбулизм — иначе и не скажешь. Если бы он сдавил моё горло чуть сильнее, он бы просто сломал мне шею. Но глаза его вдруг прояснились, и Семерхет разжал пальцы.

— Мальчик мой… ты не должен был… — донёсся до меня его прерывистый шёпот.

Через мгновение я уже был у него на руках, и эрпат вынес меня из храма на улицу. Я вывернулся, отскакивая от него и растирая шею.

— Я не хотел… чтобы ты видел меня таким…

Сейчас это уже был Семерхет, которого я знал… мой Семерхет. И он выглядел как никогда молодо и прекрасно. Ясно, почему.

— Понимаешь ли, я… — начал он.

— Не надо! Не хочу ничего об этом знать! — поспешно воскликнул я.

Я и сам догадался, что тут к чему. Как и говорила Ваджит, Семерхету нужно было пополнять силы, чтобы продолжать удерживать меня, чтобы продолжать само своё существование. Но силы эти он просто-напросто забирал у других… вместе с жизнью.

— Боишься меня теперь? — спросил фараон, как будто угадав мои мысли.

Я отдышался и мотнул головой.

— Увы, я не могу существовать без этого.

— Всё из-за меня… — пробормотал я, но следующие его слова повергли меня почти в шок.

— Никогда не мог. Поэтому Хефау и называл меня чудовищем. Это и дар, и проклятие Небесных Богов. Всегда нужно отдавать что-то, чтобы получить что-то взамен. — Семерхет сжал лоб и опустился прямо на песок. — Теперь ты будешь меня бояться… когда знаешь всё это.

Я постоял возле него, потом сел за ним и обхватил его талию руками:

— И совсем не боюсь.

— Но могло случиться…

— Но не случилось же?

Семерхет вздохнул, сжимая мои руки и прижимая их к себе покрепче:

— Ты не боишься, мальчик мой?

— Это было не ужаснее ожившей вдруг мумии… — пробормотал я, вжимаясь носом в его спину.

Семерхет засмеялся, а я успокоился окончательно: на меня всегда так действовал его смех.

— Иди-ка сюда… — Фараон за руку вытянул меня и посадил перед собой. — Пообещай мне кое-что.

— Что?

— Не следи за мной… когда я делаю это. Ты уже понял, что это может быть опасно для тебя.

— Не буду, — пообещал я.

— И я могу рассказать тебе, как всё это вышло… и о Небесных Богах…

— Не надо.

— Уверен?

— Да.

Эрпат привлёк меня к себе:

— Хочешь вернуться домой?

Я помотал головой, крепче прижимаясь к нему. Мне было хорошо и здесь… да где угодно, лишь бы он был рядом!

— Так что же?

— Да ничего…

— Чего ты боишься?

Я дотронулся пальцами до лица Семерхета, он поцеловал мою ладонь.

— Я просто боюсь забыть… — пробормотал я.

— Что забыть?

— Всё забыть. Всё это… и тебя… Просто боюсь проснуться и забыть, кто ты для меня…

— Никогда такого не случится, — возразил фараон.

— А если случится? Я уже смутно помню, что было со мной до встречи с тобой… и о том мире. А если я и тебя забуду?!

— Не забудешь.

— А вдруг?!

— В таком случае есть особенное колдовство, чтобы ты вспомнил.

— Какое?

— А вот такое.