Моя любимая половина ночи (ЛП)

Пока она целовала мою шею, я вспомнил, как два года назад Дастин привел её с собой на встречу с нами. Крис, Алекс и я думали, что он был крутым, и мы могли бы зависать с ним за выпивкой. Мир университетской науки чертовски обременителен, но всегда помогало общение с теми, кто понимал нагрузку расписания. Однако спустя полчаса Дастин играл в дартс с серфингистами, а Милли напоила нас карбомбом [car bomb, «ирланская автомобильная бомба» — алкогольный коктейль, состоящий из пива Гиннесс, виски Джемесон и ликёра Бейлис — прим. ред.] и грязными шутками. С той ночи Милли казалась нашей, а не его. Я знал, что они расстались, якобы потому что их расписание не совпадало, и их отношения зашли в тупик. К тому же, он был обыкновенным придурком. Но порой я гадал, не повлияла ли её дружба с нами на их разрыв.

Эта дружба появилась в подходящее время. Я всё ещё приходил в себя после того, как Исла разорвала нашу помолвку, и только начинал искать друзей в университете. Крис, Алекс, Эд и я тусовались, но спонтанно, ведь мы никогда не планировали. Как только Милли присоединилась к нашей маленькой банде, мы постоянно стали проводить время вместе: на барбекю у Криса, когда была хорошая погода; на просмотре футбольного матча у Милли по воскресеньям в компании большого телевизора и прекрасной обстановки; на вечерах по настолкам у Эда. Шутки и непринуждённое общение затянули нас, и мы сплотились. До Милли мы собирались, когда случайно сталкивались, а благодаря ей мы теперь обедали каждые понедельник и среду, и я не мог представить неделю без этих встреч.

Я обожал их всех, но о романтике не было и речи. Сейчас мы с Милли были одни, стояли так близко, что соприкасались грудью. Я пытался не размышлять о том, что подумали бы о нас парни.

Когда я постарался сосредоточиться, было сложно думать о чем-либо другом: Милли действовала. Одним пальцем она зацепилась за петлю моего ремня, её губы, слегка коснувшись моего подбородка, скользили по челюсти. Пора решаться. Всё, что мне нужно, — наклониться к ней, и мы поцелуемся. Я уже твердел, и вопрос о том, было ли решение катастрофой, становился только туманнее.

— Ты хочешь этого? — я произнёс вслух. Её дыхание — у моего рта, сладкое от вина и яблочных леденцов «Джолли Ранчер», которые она стащила со стола Криса перед уходом.

— Я, правда, очень-очень хочу заняться сексом этой ночью, — призналась она. — Именно с тобой. Если тебя что-то смущает, можешь уходить, и я открою ящик греха в своей спальне.

Всё ещё не решаясь, мои губы скользнули по её губам, а потом еще раз, чтобы удостовериться. Наш поцелуй меня ни капли не смутил. Это было нежно и легко. Сердце билосб во мне нетерпеливым ритмом.

— Ящик греха?

— Секс-игрушки.

— Нет, — я поцеловал её снова. — Это я понял. Но… у тебя целый выдвижной ящик с ними?

— Он небольшой, — её губы накрывают мои, прижимаясь крепче. Она улыбнулась при поцелуе. — Но да, он до верху забит.

Вау, её губы невероятные — игривые, мягкие, манящие. Она превратилась из Милли-подруги в Милли-секс-бомбу, и секунду я отчаянно верил, что получится так же быстро всё вернуть на свои места.

Но потом её руки скользнули под мою рубашку, и я надеялся, что время остановится, и эта ночь никогда не закончится.

Горячие ладони нежно скользили по моему животу, поднимаясь к груди. Ногти дразнили, кончики пальцев изучали каждый дюйм кожи. Её голос трепетал на моих губах, во рту. Моя рубашка была сорвана. Руки безумно боролись с ремнём, пуговицей, молнией, пока мои джинсы не сползли по ногам лужицей на пол.

В голове бушевали мысли, которые к дружбе не имеют ни малейшего отношения. Как она целовалась. Как звучала от возбуждения. Контролирует ли ситуацию? Хорошо ли ей? По улыбке Милли я видел, что она думала о том же. Какое облегчение узнать, что даже в непривычной для нас ситуации, мы так похожи.

Мне понравилось, как она тихо охнула, сунув руку в боксеры и ощупав меня. И меня позабавила её хитрая улыбка, которая вторила моей.

— Рейд, я трогаю твой член.

— Знаю.

— И мне это нравится, — прошептала она.

— Совпадение? Мне тоже.

Она хихикнула, вытащила руку из трусов и, обхватив руками мою талию, попятилась, ведя по коридору к своей спальне. Она целовала мои ключицы, шею, подбородок.

Милли было просто раздеть: я снял её платье через голову, и она осталась только в нижнем белье. Я всегда подозревал, что у неё была большая грудь, а теперь убеждался в этом глазами, руками и ртом. Я всегда уважал то, что она увлекалась плаванием, хорошо питалась, но теперь я видел, что её руки и живот были упругими, а бедра — сильными. Её волосы растрепались, а губы уже слегка опухли из-за меня. У меня не было секса месяцами, и на мгновение я запнулся, словно голодающий в буфете, — не знал, с чего начать.

— Ты накручиваешь себя, — сказала она и придвинулась ближе, подцепив большими пальцами резинку моих трусов. — Не думай.

Я накрутил прядь её волос на указательный палец.

— Нам нужно установить правила?

Милли чуть отодвинулась, глаза потемнели, а взгляд помрачнел.

— А ты хочешь?