Моя любимая рыжая ведьма

Мужчина с недовольным лицом встал, освобождая меня от тяжести своего тела. Замерев, он прикрыл глаза. Татуировка на виске слабо вспыхнула, и он принюхался, почти как животное.

— В кустах у вашей палатки. Ее ветром унесло, — выдал он информацию.

Покачав головой, я поднялась с его лежанки. Одернула платье и отправилась отвоевывать у куста свою пропажу.

— Спокойной ночи, моя рыжая прелесть, — донеслось до меня вслед.

Глава 7

Утро редко бывает добрым. А уж когда ты спишь в палатке не пойми в какой глуши, рядом фыркают пасущиеся лошади и на весь лагерь громогласно орет твой учитель, так и говорить не о чем.

— Подъем, студентки травницы! — голос Сальвовски звенел на всю округу. — Встаем, умываемся, завтракаем и в поход!

Мысленно закатив глаза, я заткнула ухо небольшой подушечкой, на которой спала. Какой к лешему поход?! Ради чего, живя в лесу, переться куда-то в глушь все того же леса? Где логика? Чего мы там не видели? Пауков, лягушек и жуков?! Или умертвий? А может там деревья какие-то особенные?

— Интересно, есть ли способ откосить от этого увлекательного путешествия? — простонала я.

— Не думаю, — выдохнула Рояна. — Она тебя и мертвую с помощью нашего профессора некроманта соф Валлари поднимет и идти со всеми заставит.

— С этой энтузиастки станется, — выдохнула я обреченно. — Вот скажи, зачем нам куда-то идти? Что, здесь не сидится? Тут хоть полянка ровная, паутины нет, и живность никакая не лазает. А еще есть беседки, чтобы посидеть, и палатки, чтобы всю эту прелестную полевую жизнь не созерцать.

Рояна подкинула подушку вверх и поймала.

— Ну что ты, — сварливо откликнулась она. — Сейчас пойдем и будем вкушать прелести природы. Сотрем ноги в мозоли, обольемся семью по́тами, получим солнечный удар и почувствуем себя счастливыми, — поддержала мои стоны подруга.

Дружно вздохнув, мы уселись. Плестись на озеро, пахнущее рыбой и тиной, не хотелось.

— Схожу я, разведаю, что там к чему, — предложила Рояна.

Поднявшись ведьмочка, прихватив чистые вещи и ткань для обтирания, вышла из палатки.

Я же снова упала на спину и прикрыла глаза. Где-то в вышине над головой отчетливо услышала разыгравшийся ветерок. Он играл с листвой крон деревьев, путая и переплетая ветви. Улыбнувшись, я прислушалась к его песне. Моя магия, соскользнув с пальцев, обернулась плотным потоком воздуха и устремилась ввысь. Так жаль, что я не полноценный маг воздушной стихии и левитация мне не подвластна, но даже эта способность слышать вольный ветер доставляла счастье свободы и легкость.

— Малика, — в палатку ворвалась всполошенная Рояна, — ты представляешь, на озере очередь на этот дурацкий мостик, чтобы умыться. Сальвовски подняла сразу всех. Ты уж прости, но все что я смогла — это намочить ткань, чтобы обтереться. И еще странность! Вода в озере не воняет, девчонки говорят, маги чего-то намудрили.

Мысленно выругавшись, я протянула руку и взяла влажную материю. Принюхалась, и правда запаха тины нет. Приспустив лямочки ночной сорочки, принялась протирать кожу. В таких ужасных бытовых условиях я оказалась впервые. Как прожить еще пять дней, я не представляла.

Закончив с утренним обтиранием, я зарылась в свою сумку с головой.

— Вот скажи, Рояна, зачем ты собрала мне кучу шикарных платьев. Я их куда тут надевать должна? — я выдернула красивое легкое оранжевого цвета платье, отделанное красным кантом по лифу и подолу, и потрясла им в воздухе. — Вот что мне лесную живность в этом покорять?

Вредная темная ведьмочка хитро улыбнулась и невинно пожала худенькими плечиками.

— Ну, а почему бы и нет, — отмахнулась она от моих претензий. — Это платье легкое, воздушное, яркое, в отличие от твоих шерстяных мешков. Вот чего ему в твоем гардеробе пылиться? А оно уже без дела год висит. Вот и надевай его, убьешь в походе, так и не жалко.

Развернув перед собой платьице, я прикусила губу. Жалко, конечно, роскошь такая, но представив, как сейчас, нарядятся наши одногруппницы, вдруг осознала, что быть лахудрой не хочу. Мне стало важно выглядеть красивой девушкой. Красивой только ради одного мужчины, чтоб ему икалось и чесалось в неприличных местах.

Так что, глянув на платье, я махнула рукой. А почему бы и нет? Ну, повесит оно еще год, выйдет из моды, и уже не надену его никуда. Задушив в себе скрягу и прижимистую особу, уверенно облачилась в это воздушное чудо и покрутилась на месте. Подол взвился в воздухе и ласково обвился вокруг моих ножек.

— Ну, как я тебе? — спросила я у Рояны.

— Шикарно, — отозвалась она, — все лесные насекомые, умертвия, озабоченные белобрысые ведуны и прочая гадость будут у твоих ног.

— Да ну тебя, ведьма — шикнула я на нее.

— Ну, а что, ты на цветочек похожа, — продолжала дразнить подруга. — И бабочки слетятся, и жучки соберутся, и мужики сползутся.

— Замолчи, иначе я переодеваюсь в свой мешок, — пробурчала я.

— Какие мы обидчивые! — проворчала ведьмочка. — Пошли завтракать, пока толпа туда не сбежалась.

Расчет Рояны оказался верным, застряв на озере студентки — травницы опаздывали на завтрак.