Моя любимая рыжая ведьма

Запнувшись, Жеан слегка подбросил меня вверх, отчего по моему телу прокатилась волна боли. Не удержавшись, я глухо застонала.

— Потерпи немного, — прошептал ведун, легко касаясь губами моей макушки, — скоро ты окажешься в мягкой постельке.

— Можно в твоей, — сонным уставшим голосом пробормотала я, — с тобою рядом нестрашно.

Жеан приостановился и, чуть приподняв меня выше, впился в мои губы страстным, но в то же время нежным поцелуем.

— Я буду счастлив, если ты ляжешь в нее без боя, — прохрипел он севшим голосом.

— Я прошусь пока только поспать, — хрипло шепнула в ответ

— А вот это твое «пока» совсем радует, моя постель всегда расстелена для тебя, лисенок.

Улыбнувшись, я снова притихла на его руках. Сон одолевал. В ветвях над головой скользнул ветер, заставив шелестеть листья. Стрекот насекомых в траве. Плеск воды

— Даяр, — тихо раздалось надо мной, — принеси мне воды и забери вещи моей невесты из ее палатки.

Я отчетливо услышала треск костра, звон казанка. Девичий шёпот. Приглушенные шаги и шорох ткани. Приоткрыв глаза, я поняла, что мы уже в палатке. Жеан осторожно уложил меня на постель. Вытащив откуда-то из своих сумок кусок ткани, расстелил его на земле и повернулся ко мне.

— Не спишь? — я покачала отяжелевшей головой. — Усыпай, лисенок, я позабочусь о тебе, — ласково произнес мужчина.

— Рояна, она… — шепнула я сонно

— С твоей подругой все будет хорошо, я подлечил ее насколько смог. Она сильно ударилась головой. Как не расшиблась только?! Но ваша дотошная Сальвовски подлатает ее. Завтра вечером уже оклемается. По-хорошему, ее и вторую ведьмочку в город вести надо. Но два дня дороги в их состоянии… Лучше пусть отлежатся. К тому же, завтра вечером придет большой ветер, ты, наверное, чувствуешь его. Ураган будет неслабый.

Прислушавшись, я снова уловила снаружи песнь ветра. Он беспокойно метался в кроне дерева и гнул молоденькие гибкие ветви, заставляя листву возмущенно шелестеть. Раньше я не ощущала его настолько сильно как сейчас.

— Я слышу его, — шепнула я.

Жеан нежно провел ладонью по моему лицу и, подняв, переложил на холщевую ткань, расстеленную на земле.

— Профессор, — послышался голос снаружи, — я принес воду и вещи госпожи Малики.

Жеан поднялся и, быстро перехватив из рук студента мою сумку и небольшое ведро воды, вернулся ко мне.

— Даяр, — вновь позвал он своего ученика, — мне еще будут нужны теплые камни, завернутые в простыни.

— Их уже разогревают у костра. Первые мы отнесли другим девушкам, им нужнее. Сейчас новая партия подоспеет и я принесу их вам.

Взмахом руки Жеан отпустил студента. Вынув нож, ведун принялся разрезать моё платье.

— Зачем ты его портишь? — вяло возмутилась я. — У меня не так уж много одежды.

Положив руку мне на плечо, Жеан навис над моим лицом, заглядывая в глаза.

— Спи, Малика, — склонившись, он поцеловал уголок моего глаза, — твоё платье порвано. Ткань прилипла к ране. Я все сделаю аккуратно, больно не будет, так что спи спокойно, моя солнечная девочка.

Через его прикосновения я ощутила целительное тепло. Оно разливалось по моему телу, согревая и расслабляя. Снова чуть дернулось платье на моих плечах, раздался треск рвущейся ткани. Горячая мужская ладонь прошлась по моему бедру и застыла там, где сильно болело. Новая волна тепла прокатилась по коже, исцеляя.

Улыбнувшись, я простонала от удовольствия.

— Какая ты у меня отзывчивая, малышка, — шепнул ведун.

Большой палец проказливо погладил внутреннюю часть моего бедра, вызывая ответный трепет. Не удержавшись, мужчина склонился и скользнул губами по коже, прикусывая ее и тут же зализывая следы зубов. Застонав, я выгнулась и тут же ощутила отрезвляющую волну боли. Сдавлено зашипев, попыталась лечь на бок и прижать руки к животу.

— Прости, Малика, прости, — прошептал надо мною Жеан, — я забылся. Сейчас все будет хорошо, сейчас боль уйдет.

Меня снова развернули и уложили на спину. Послышался шум воды, словно тряпку отжали, и я ощутила скольжение мокрой материи. Ведун меня обмывал, стирая остатки запекшейся крови, грязи, вынимая из раны кусочки листвы и веточки. Расслабившись под его руками, я млела от удовольствия, и даже легкая ноющая боль мне не мешала. Жеан исцелял меня, раз за разом посылая волну тепла по моей коже. Закончив, он окинул взглядом моё обнаженное тело

— Теперь я знаю, что ты рыженькая везде, — проказливо прошептал он, глядя в мои полуприкрытые глаза. Смутившись, я залилась краской. — Ты так мило краснеешь. Тебе лучше, Малика?

Я кивнула и неприлично зевнула. Улыбнувшись, мужчина потянулся и достал из своей сумки черную шелковую рубашку.

— Солнышко моё, боюсь, что у тебя осталась только одна сорочка, но я готов отдать тебе мои лучшие рубашки, — с этими словами Жеан натянул на меня свою одежду и оглядел с ног до головы.

— Вот такой я и хочу тебя видеть всегда, — оскалился он в жесткой улыбке. — В моей рубашке и на моей постели.

— Я не на постели, — подразнила я его низким хриплым голосом, — я на какой-то тряпке лежу на стылой земле.

Услышав мои слова, Жеан подхватил меня на руки и быстро переложил на спальный мешок, укрыв одеялом.