Моя любимая свекровь

Он смотрит на Тома, потом на Олли в поисках поддержки. Оба старательно отводят глаза.

Я воображаю, как заталкиваю куриную грудку прямо в глотку Джеффри.

Нетти смотрит перед собой на стол. Джеффри снова открывает рот, и я собираюсь что-то сказать… что угодно, но тут встает Патрик.

– Довольно.

Голос у него холодный, спокойный. Я никогда раньше не видела Патрика таким, не видела в нем защитника. Он такой высокий, что практически нависает над нами и выглядит довольно зловеще. Как ни странно, я чувствую именно это… что на меня произвели впечатление.

Джеффри, к счастью, подрастерял уверенность.

– Ладно, ладно, незачем расстраиваться. Я просто говорю…

– Довольно.

Нетти касается руки Патрика, а Том тем временем ловко подхватывает разговор, сводя его на футбол. Они с Джеффри безумные фанаты клуба «Хоторн Хокс», так что это, вероятно, удачный ход. Патрик еще несколько мгновений смотрит на Джеффри, прежде чем опуститься на свой стул.

– Ну, – говорит Амелия некоторое время спустя, когда напряжение, кажется, спадает. – С Арчи ведь нет больших проблем, правда? Он спит всю ночь, Люси?

– Не совсем. В первой половине ночи ему обычно не по себе, но после полуночи ему удается хорошо отдохнуть. На самом деле просто чудо, что до сих пор мы его не слышали. – Я бросаю взгляд на радионяню. – О… ох.

Я подхожу к монитору. Питание отключено. Я смотрю на Диану:

– Ты его выключила?

В моем голосе нет обвинений, потому что я в это не верю. Какая бабушка выключит радионяню? Но по тому, как она стискивает зубы, я начинаю сомневаться. А вдруг это так?

– Я его приглушила, – говорит она.

– До конца? – Я кручу диск, увеличивая громкость, пока сам воздух не начинает сотрясаться от истерических рыданий Арчи. Я могу сказать, что он уже какое-то время плачет.

– Мама! – восклицает Олли. – Скажи, что ты не…

Но конца фразы я не слышу, потому что бегу вниз к моему ребенку.

У меня уходить двадцать минут на то, чтобы успокоить Арчи. Когда он наконец перестанет плакать, то соглашается спать только у меня на руках. Я поглаживаю и успокаиваю его, яростно шепча Олли в темноте:

– Завтра мы уезжаем. На рассвете.

Олли смотрит на меня во все глаза. Я знаю, о чем он думает. Для него ничего страшного не стряслось. Завтра будет немного неловко, но потом все вернется на круги своя. В конце концов, с Арчи ничего не случилось. Незачем прерывать отпуск.

И, разумеется, он говорит:

– Давай не будем делать из мухи слона, Люси.

– Речь не о мухах или слонах. Диана не уважает меня как мать, поэтому я не могу здесь оставаться. Как она посмела выключить мою радионяню? Как она посмела?!

Олли беспомощно пожимает плечами:

– Может быть, она решила, что так будет правильно? Может, она хотела дать тебе передышку?

– Она не имела права. Никакого права.

– Но…

– Если хочешь остаться, Олли, валяй. Но я завтра уезжаю, и Арчи тоже.

Мы еще несколько минут пререкаемся, прежде чем Олли соглашается – в основном от усталости. Почти сразу после этого он забирается под одеяло, его дыхание становится ровным и ритмичным. Я бодрствую еще несколько минут, поглаживая и укачивая Арчи, который глубоко спит. Только я укладываю его в раскладную детскую кроватку, как слышу тихий всхлип, приглушенное рыдание. Но исходит оно не от Арчи.

Оно доносится откуда-то поблизости. Из комнаты по ту сторону коридора.

Из комнаты Нетти.

17

ЛЮСИ

НАСТОЯЩЕЕ…

Что-то не дает мне покоя.

Я лежу на диване, закинув ноги на колени Олли. Дети уже спят, а я потягиваю пино-нуар. Олли прихлебывает из своего бокала – обычно это мое любимое время суток. Но сегодня что-то не дает мне покоя. И у меня такое чувство, что я знаю, что именно.

Чувство вины.

Мобильник Олли начинает вибрировать, и мы оба вскакиваем, как будто ожидали этого.

– Кто там? – спрашиваю я.

– Не узнаю номер… – задумчиво тянет он.

– Почему не берешь трубку? Возможно, это из похоронного бюро или… Ну, не знаю… А вдруг это полиция?

Он качает головой.

– Сейчас узнаем, – говорит он, прижимая трубку к уху. – Оливер Гудвин слушает.

Он хмурится, поднимает голову. Затем он встречается со мной взглядом.

– Это Джонс, – произносит он через пару секунд одними губами.

– Включи громкую связь, – так же беззвучно говорю я, и он включает.

Холодный, деловитый голос Джонс наполняет комнату.

– Мы получили отчет о вскрытии вашей матери. Мы хотели бы поговорить об этом в участке.

– В участке? – Олли моргает. – Вы не можете сказать по телефону?

– Будет проще, если вы приедете сюда. Ваша сестра и ее муж уже едут.

Олли смотрит на меня. Я недоуменно пожимаю плечами.

– Ну… то есть… если так нужно… Я сейчас же приеду.

– На самом деле мы были бы очень признательны, если бы вы приехали с Люси. Мы бы хотели побеседовать с вами обоими.

– С нами обоими?

– Да.

– Сейчас половина девятого вечера. Дети уже в постели.

– Тогда вам нужно найти няню, – говорит Джонс. – Потому что это важно. Мы хотели бы видеть вас обоих сегодня вечером.

18

ДИАНА

ПРОШЛОЕ…

– Слышали новости? – спрашивает Том, его лицо сияет от радости.