Моя любимая свекровь

– Привет, – говорю я, выходя из машины. – Какой сюрприз!

– Мы позвонили Олли, – говорит Нетти, – и он сказал, что мы можем приехать.

– А… ну хорошо. Вообще-то я рада, что вы здесь.

– Мы тоже, – говорит Нетти странно бодро.

Патрик, напротив, кажется, немного подавленным. Он не спеша запирает машину, следует за нами по дорожке на несколько шагов позади.

– Как прошел день? – спрашивает Нетти.

Я открываю дверь своим ключом.

– На самом деле это было немного странно. Вот почему я рада, что вы здесь. Мне нужно поговорить с вами о Диане.

Мы заходим в гостиную, за аркой в кухонном уголке Олли стоит у холодильника и потягивает пиво.

– Всем привет, – говорит он. – Пива хочешь, Патрик?

– Что-то с мамой? – поворачивается ко мне Нетти. – Что случилось с мамой?

– Да, что там с мамой? – спрашивает Олли.

Дети, сидящие перед телевизором в пижамах, поднимают глаза и быстро их опускают.

– Они накормлены? – спрашиваю я у Олли.

– Куриные наггетсы, горох и кукуруза, – гордо отвечает мой муж. – Вам вина, дамы?

– Конечно, – отвечаю я.

– Мне не надо, – говорит Нетти.

Олли протягивает Патрику пиво, которое тот хватает и открывает в рекордное время. Я ловлю себя на мысли, все ли с ним в порядке, но я слишком занята Дианой, чтобы тратить много времени на размышления.

– Может, пойдем в в столовую, подальше от ушастиков? – предлагаю я. – И я расскажу, что произошло с Дианой.

Убирая беспорядок на столе в столовой, я замечаю, что Нетти бросает на Патрика странный взгляд, в нем сквозит то ли улыбка, то ли раздражение. Внутри меня все трепещет – я понимаю, что она беременна. Скорее всего беременна.

– Так… вам есть что нам рассказать? – спрашиваю я, когда мы все садимся.

Улыбка Нетти подсказывает, что да, но она качает головой.

– Нет-нет, сначала ты. Расскажи о маме.

– Ладно, – говорю я. – В общем, я заехала к ней сегодня:

Воцаряется краткая, многозначительная тишина. Даже Патрик пялится на меня так, будто у меня две головы.

– Ты заехала к маме? – переспрашивает Олли.

Ну да, признаю, подобное не сочтешь обычным для меня поступком, и все равно я поражена, что они в шоке.

– Ну… с тех пор как умер Том, мы почти ее не видели, практически с ней не разговаривали. Я заволновалась! И, как оказалось, была права. Она выглядит так, будто спит не раздеваясь и ест как попало. Я отвезла ее к врачу, просто чтобы та на нее взглянула.

Олли ставит на стол банку с пивом.

– Что сказала врач?

– У нее взяли кровь на анализ, но, скорее всего, у нее депрессия. Ей прописали антидепрессанты. Еще врач рекомендовала физические упражнения и соблюдение определенного режима. И я подумала, что мы могли бы по очереди ездить к ней и брать ее на прогулку, привозить ей еду и все такое.

– Хорошая идея, – говорит Олли.

– Конечно, – говорит Нетти. – Да, почему бы и нет.

Но мысли Нетти как будто заняты другим. Она словно бы нервничает. Ее глаза бегают по комнате, как у детей, когда они приходят в чей-то дом поиграть и не могут решить, с какой игрушкой начать. Это отвлекает.

– Все в порядке, Нетти?

– Ну на самом деле… Мы с Патриком действительно хотим кое-что с тобой обсудить. – Она лучезарно улыбается Патрику, который улыбается в ответ чуть менее восторженно.

– Ты беременна! – восклицает Олли.

Улыбка Нетти немного тускнеет.

– Ну нет. Пока нет. Но именно это мы и хотели с вами обсудить. Проблема с моим бесплодием… у нее несколько аспектов. Это не только поликистоз яичников, дело еще и в моих яйцеклетках и в матке. Какую причину бесплодия ни возьми, у меня такая найдется. – Она разражается смехом – пронзительным, высоким пустым хихиканьем. – На этой неделе наш врач сказал, что лучший шанс зачать ребенка – прибегнуть к донорской яйцеклетке и найти суррогатную мать.

Отпив глоток вина, я опускаю глаза.

– Конечно же, мы не о таком мечтали, когда решили завести ребенка. Ребенок не будет биологически моим, но он будет биологически Патрика, и он будет зачат, чтобы быть нашим. Думаю, это наш лучший шанс завести ребенка.

– Ух ты! – вырывается у Олли. Судя по выражению его лица, он не знает, хорошие это новости или плохие. А вот я совершенно уверена, что плохие.

– Так вы, ребята, на такое пойдете? Используете донорскую яйцеклетку и суррогатную мать?

– Вот тут все становится сложно. – Нетти слегка морщится. – Мы бы очень хотели, но донорство яйцеклетки и суррогатное материнство в Австралии разрешены только в том случае, когда они добровольные, поэтому мы не можем никому заплатить. Кто-то должен будет сделать это добровольно.

– А ты не можешь поехать за границу? – перебивает сестру Олли. – Я видел документальный фильм о людях, которые ради этого едут в Индию. Или в Соединенные Штаты.

– Такой вариант существует, – говорит Нетти. – Но это будет очень дорого. И что еще важнее, пока ребенка будут вынашивать, он будет очень далеко от нас. Мы не сможем пойти на УЗИ или проверить здоровье матери, вероятно, даже при родах присутствовать не сможем, если схватки начнутся рано. Кроме того, мы плохо понимаем, как там работает система здравоохранения. Откуда нам знать, надежная ли она?