Моя любой ценой

— Отравлю, — прищуриваюсь, кивая на завтрак, источающий приятный аппетитный аромат, — А может уже отравила.

Мужчина улыбается, но его взгляд мне совершенно не нравится. Решаю оставить расспросы на потом, а пока дать ему возможность восстановить силы прийти в себя.

За завтраком мы почти не разговариваем, каждый витая в свои мыслях. Меня, само собой, разрывает от любопытства и страха, но я держусь. Поблагодарив, мужчина встаёт из-за стола и я молча наблюдаю за ним, чтобы понять его дальнейший план действий.

— Ну, давай, — говорит он, испытующе глядя на меня.

— Что «давай»?

— Я же вижу что тебя разрывает. Спрашивай.

— А мне обязательно спрашивать? Сам не можешь рассказать?

Мужчина молчит, медленно водя по мне взглядом. Ждёт. Всё снова по его правилам. И чтобы узнать о том, что произошло, мне придётся это принять. В этот раз.

— Ты узнал кто нас преследовал?

— Да.

— И?

— Твой дружок-наркоман, которому я поправил рожу в ту ночь, когда он решил что может трахнуть тебя. Оказалось у него есть парочка тупоголовых, но смелых друзей.

Что? Об этом я даже не думала. Я предполагала что это может быть кто-то из людей Змея или те, кто подстроил аварию родителей. Но…тот парень. В голове не укладывается, откуда может прийти опасность.

— И ты…что ты с ним сделал?

— Объяснил, что сосунок ещё не дорос до того, чтобы со мной бодаться. И что если он даже в своих грязных обдолбанных мыслях подумает о тебе, я закопаю сучонка заживо.

От сердца отлегло в одно мгновение, когда я поняла, что самый страшный вопрос мне задавать не придётся. Марк никого не убивал. По крайней мере, не того типа.

— А кровь? Откуда она?

— Объяснять пришлось детально.

— Синяки?

— Не всем, с кем он в тот момент был, понравилось моё появление.

Марк отвечает очень осторожно, чётко подбирая слова и аккуратно уходя от острых углов и жестоких частей истории. В какой-то степени я ему даже благодарна. Но одновременно с этим меня тревожит то, как избирательно он рассказывает мне о чём-то.

— И что теперь?

— Теперь есть вопросы у меня, — Марк берёт меня за руку и ведёт в гостиную.

Усаживает на диван, садится на небольшом расстоянии от меня и несколько минут молчит, что-то обдумывая.

Я наблюдаю за ним, пытаясь распознать что происходит в голове у мужчины, но, само собой, это остаётся загадкой. Пока он не начинает говорить.

— Ты хорошо знакома с делами отца?

В одно мгновение на меня словно выливают ведро холодной воды. Что? К чем он спрашивает? Почему вообще тема зашла о моих родителях?

— Ну, — начинаю, не зная как ответить, — Смотря что ты имеешь ввиду. Почему ты спрашиваешь, Марк? — в моём голосе слышится напряжение и настороженность.

— После его смерти ты изучала все документы? У тебя есть доступ ко всем бумагам?

— Марк, объясни…

— Да или нет? — его тон требовательный и резкий, на что у меня включается защитная реакция и я начинаю злиться.

— Не говори со мной так, будто я в чём-то виновата, — вспыхиваю, наклоняясь ближе к мужчине, — У меня есть доступ и да, я смотрела все документы, чёрт возьми. Что именно ты хочешь узнать?

— Ты замечала что-нибудь подозрительное в его поведении за полгода до аварии?

— Марк, я… — делаю паузу и глубокий вдох, понимая, что перестаю вести себя адекватно и стараюсь успокоиться, — Не знаю. Не помню. Вроде нет. Может только стал более нервным. Не всегда, но…в определённые периоды. Но я всегда это связывала с тем, что отельный бизнес сплошной источник нервов и это не казалось странным. Скорее мне было его жаль и я старалась помочь.

— Вдела ли ты рядом с ним каких-нибудь странных людей? Тех, с кем раньше он не общался?

— Что ты имеешь ввиду? Каких людей? К чему все эти вопросы?

Марк замолкает, глядя на меня так, будто смотрит сквозь. Его взгляд отстранённый и задумчивый. И это пугает.

— Я думаю, что твой отец был кое в чём замешан. Это пока только предположение, но…

— В чём? В чём ты его подозреваешь?

Сердце разогналось так, что его биение чувствовалось во всём теле. Ладони вспотели, а дышать становилось всё труднее.

— Алана, — Марк говорит очень спокойно, но я сама едва держу себя в руках, — Как думаешь, твой отец мог быть связан с торговлей людьми?

Я смотрю на мужчину и не понимаю шутка это или он издевается? Со смехом качаю головой, будто не веря услышанному.

— Что? Может скажешь ещё, что он наркобарон или киллер? — смеюсь, не понимая что происходит, — Господи, конечно нет! Он совсем не такой. Был не таким, — исправляюсь, потому что ещё до си пор не смирилась с тем, что родителей больше нет, — Мой отец честный человек и никогда бы он не стал заниматься…такой грязью.

— Уверена, что хорошо его знала?

— Да, чёрт возьми! Марк, мы говорим о моём отце!

— Алана, успокойся, — он старается говорить со мной спокойно, но я понимаю, что он сам едва держится, — Я знаю о ком мы говорим. И спрашиваю не просто так. Подумай ещё раз, были ли рядом с ним подозрительные люди или вёл ли он себя странно?