Моя любовь, моё проклятье

Несколько раз она повторила: «Вас не слышно» и нажала отбой. А утром обнаружила, что ночной звонивший буквально забомбил её пустыми эсэмэсками. Ошиблись, наверное, решила она, или баловались.

***

С самого утра Полина безуспешно пыталась дозвониться до знакомого риэлтора. Он в своё время подыскивал ей жильцов, когда она надумала сдавать квартиру родителей, и нашёл вполне приличных – тихих, аккуратных, платёжеспособных. Даже жалко будет с ними расставаться. И с квартирой тем более жалко – выросла ведь в ней, всё там родное, напоминает о маме, о детстве…

Но лучше не предаваться сентиментальным мыслям. Так будет проще действовать.

Только вот риэлтор, как назло, находился вне зоны доступа или попросту отключил телефон.

На обед Анжела вновь вытянула Полину в кафе. Щебетала о чём-то, пересказывала последние новости с полей, но её слова в одно ухо влетали, в другое – вылетали, не задерживаясь.

– Ты меня вообще слушаешь? – обиделась наконец Анжела.

Полина хотела извиниться, как вдруг пиликнул сотовый, оповестив, что долгожданный риэлтор снова в сети.

– Прости, Анжела, мне надо срочно позвонить! – Полина вскочила, подхватив сумочку.

– Ты куда? Ты ничего не поела…

Но Полина уже мчалась на выход.

Рядом с кафе, чуть в стороне от дороги, среди зарослей сирени приметила укромную лавочку, там и присела.

На этот раз риэлтор отозвался сразу. Правда, сообщил, что находится сейчас за городом, связь там плавающая, и вернётся он только после выходных, но зато обнадёжил, что за такую смешную цену, какую запросила Полина, продаст квартиру моментально. Хоть успокоил.

Выдохнув, Полина посмотрела на чёрное стеклянное здание «ЭлТелекома» почти с ненавистью.

Всего две недели назад она радостно порхала, когда её сюда приняли. А что ей дала эта работа, кроме страданий и унижения? Может, вообще ну её, работу эту? Развернуться и пойти домой. И забить на всех. Что он ей сделает? Два раза уволит?

Но тут она увидела, как на парковку въехал директорский Maybach.

Спустя пару минут показался и сам Долматов. Вышагивал себе вальяжно вдоль здания, направляясь к центральному входу. В одной руке – портфель, другой – держит пиджак через плечо. Вернулся, значит, из своей командировки.

Сердце тоскливо сжалось и заныло, словно ему плевать на все доводы и увещевания, словно оно живёт и чувствует само по себе и рассудку подчиняться не желает.

Правда Полина от этого ещё сильнее разозлилась. Только непонятно на кого больше – на Долматова за такую продуманную жестокость или на себя за такую безграничную глупость.

Вот он медленно, будто нехотя поднялся по ступеням, распахнул двери, в последний момент вдруг обернулся, точно почувствовал на себе её взгляд.

Она невольно отпрянула, хотя среди кустов он и так вряд ли сумел бы её разглядеть на таком расстоянии.

Когда Долматов скрылся из виду, она поднялась и уверенно двинулась в сторону «ЭлТелекома».

До конца обеденного перерыва оставалось ещё полчаса.

Полина поднялась на лифте на седьмой этаж. Перед приёмной остановилась в нерешительности. Вдруг эта Алина не ушла на обед? Как объяснить сейчас свой визит? Да там как ни объясняй, а она и на пушечный выстрел не подпустит её к Долматову. Прямо цербер.

Полина осторожно приотворила дверь, заглянула в приёмную – за стойкой никого не оказалось. Вошла – действительно пусто. Путь открыт. Но вместо облегчения, она вдруг разволновалась до дрожи. Ещё и сердце снова припустило, как ненормальное. Пришлось разбередить рану – напомнить себе, как он с ней обошёлся, всколыхнуть боль и злость.

Никуда дурацкая дрожь, конечно, не делась, но хоть решимости прибавилось.

Глубоко вдохнув, как перед прыжком в неизвестность, Полина распахнула дверь в кабинет директора.

Ремир сидел за столом, сосредоточенно глядя в монитор.

Повернулся на шум, увидел её, и тотчас выражение лица его разительно переменилось. Хмурая складка между бровей разгладилась. Губы слегка приоткрылись, как будто он хотел что-то сказать, но не решился. И столько всего промелькнуло в его глазах: и удивление, и растерянность, и смятение, и что-то новое, непривычное, отчего на душе вдруг стало так трепетно, что дыхание перехватило.

Впрочем, Полине удалось быстро с собой справиться.

Призвав злость, она подошла ближе, вперилась в него немигающим взглядом и с удовлетворением отметила, что вполне, оказывается, может, смотреть ему в глаза и не терять рассудок.

И странное дело – у неё даже возникло на миг ощущение власти над ним. Пускай этот миг был коротким, почти мимолётным, но зато таким упоительным!

Глава 21

Ремир сто раз пожалел, что поехал в Забайкалье разбираться один, без Астафьева. Уж за два дня, наверное, империя не рухнула бы. А вот авария на базовой станции была действительно крупной.

Но это ещё полбеды, тут он чётко знал, как действовать. К тому же, с Россвязьнадзором уже имелись налаженные контакты.