Моя мадонна / сборник

В 1835 году Александр Иванович Тургенев снова уезжает за границу.

Он увлеченно работает в архивах Парижа, Лондона, Рима, Ватикана, собирая материалы русской истории для будущих историков России.

А вскоре на родине уже выходит пушкинский «Современник».

В его первом номере, на первой странице, помещено стихотворение «Пир Петра Первого»:

Нет! Он с подданным мирится;
Виноватому вину
Отпуская, веселится;
Кружку пенит с ним одну;
И в чело его целует,
Светел сердцем и лицом;
И прощенье торжествует,
Как победу над врагом.

Об этом в дневнике (1836 г.) писал Л. И. Голенищев-Кутузов:

«Вторник 14. Наконец появилось то, что ожидалось с таким нетерпением — „Современник“ Пушкина, и с первой же страницы чувствуется отпечаток его духа; Пир в Петербурге повествует в гармоничнейших стихах о пире, устроенном Петром Великим не в честь победы и торжества, рождения наследника или именин царицы, но в честь прощения, оказанного им виноватым, которых он обнимает, — стихи звучат по-пушкински, выражения, свойственные ему, так, например, спрашивая о причине пира, он говорит (далее идет четверостишье). Не распространяясь уже о стихе, сама идея стихотворения прекрасна, это урок, преподанный им нашему дорогому и августейшему владыке, — без всякого вступления, предисловия или посвящения журнал начинается этим стихотворением, которое могло быть помещено и в середине, но оно в начале, и именно это обстоятельство характеризует его…»

Так примерно и Тургенев воспринял первый номер пушкинского «Современника». Он был счастлив.

А в 1836 году Пушкин публикует на страницах «Современника» «Хронику русского».

16 января 1837 года Тургенев получил письмо от Пушкина:

«Вот Вам Ваши письма. Должно будет вымарать казенные официальные фразы и так же некоторые искренние, душевные слова, ибо не мечите etc. Что Вы вставите, то постарайтесь написать почетче! Думаю дать этому всему вот какое заглавие: Труды, изыскания такого-то, или А. И. Т. в Римских и Парижских архивах. Статья глубоко занимательная».

В 1838 году Александр Иванович вновь возвращается на родину. Цель его приезда — продать Тургенево. Надо было деньгами помочь брату. То, что сам он оставался без всяких доходов, его, как обычно, не беспокоило.

Беспокоило то, что землю надо было продавать с крестьянами. «Сердце неспокойно за них», — с горечью говорил он.

В этот приезд свой горевал он еще и о том, что во время обыска у Чаадаева забрали временно оставленный у него портрет Александра Ивановича, написанный Брюлловым.

«Без боязни обличаху»

В Италии Тургенев познакомился со своим знаменитым соотечественником — художником Карлом Павловичем Брюлловым.

— А вашу знаменитую «Гибель Помпеи» я не видал, — как-то со вздохом сказал Тургенев Брюллову.

— Ну что же, она здесь, у меня, приезжайте. Посмотрите.

Но Александру Ивановичу показалось, что приглашал он его с неохотой. Видимо, почитатели здорово надоели художнику своими посещениями.

И Тургенев не спешил. Собирался к Брюллову неоднократно. Но бывало, как вспомнится его равнодушная улыбка и сквозь зубы сказанное: «Ну что же, она здесь, у меня, приезжайте. Посмотрите», сразу же пропадало желание.

Но однажды он все же пересилил себя и в дневное время позвонил в квартиру Брюллова.

Открыл сам хозяин. Приветливо улыбнулся:

— Пришел все же, соотечественник. А я думал, интерес пропал.

— Интерес не пропал. А вот беспокоить боялся.

Брюллов провел Тургенева в студию. Это была очень большая, очень светлая комната, беспорядочно заваленная полотнами, подрамниками, ящиками, обломками дерева.

Но Тургенев ничего этого уже не видел. Перед ним была огромная картина, которая в одно мгновение заставила его забыть, где он, и перенесла его в далекое, страшное прошлое.