Моя маленькая Мэри

Тут он чуть притормозил и бросил нам с Поттером:

— Оба пристегнуты?

— Да, пап! — ответила я, проверив, пристегнулся ли Гарри.

— Термос убрала?

— Убрала.

— Тогда держитесь покрепче, — сказал папа, и рванул с места так, что меня вжало в сиденье.

Нет, я знала, что он любит быструю езду, но не настолько же и не по такой дороге! Наверно, что-то случилось, а значит, лучше его не отвлекать… Поэтому я одной рукой вцепилась в подголовник переднего сиденья, другой — в ручку на двери, ногами покрепче уперлась в пол и взглядом посоветовала Поттеру сделать то же самое. И правильно: тяжелую машину заносило и швыряло (я искренне пожалела сову — как бы ее там сундуком не раздавило!), и так мы ехали до самого Миддлтона…

— В дом, — приказал папа, загнав машину во двор.

— Сэр, моя сова… — заикнулся было Гарри, получил увесистый шлепок и чуть ли не головой вперед влетел в гостеприимно распахнутую мной дверь.

— Мне не до каких-то куриц, — процедил папа, рухнув в кресло. — Жива — хорошо, сдохла — другую купим. Мэри!..

— Держи, пап, — я тут же подсунула ему бокал с виски. — Чего поесть сделать?

— Поесть Энн приготовит, а ты проинструктируй пополнение, — хмыкнул он, глотнув от души. — Энн, я что, обращаюсь к стене? Марш на кухню и сооруди что-нибудь съедобное. Получится, как обычно, сама съешь все до крошки, сколько можно собак травить? И поживее!

— Пап, может, лучше пиццу закажем? — шепнула я ему на ухо, когда Энн ушла.

— Пока нельзя, — ответил он и глянул на часы.

Ага. Видимо, когда мы забрали Гарри, кто-то кому-то стукнул, поэтому мы и гнали, как ненормальные. А дом… на дом, очень может быть, Малфой-старший поставил какие-то охранные чары. На всякий случай. Так что чужих впускать нельзя, а самим надо отсиживаться внутри… до определенного времени. Ну что ж…

— Пошли, новобранец! — весело сказала я Гарри и хлопнула его по плечу. — Наверх! Живо, живо! Что ты еле тащишься? По этому дому положено передвигаться бодрой рысцой, а не волочить ноги!

Я взбежала на второй этаж и распахнула дверь.

— Вот, это твоя комната.

— Моя?! — Он так искренне изумился, что я чуть было не поверила: Гарри и впрямь жил в чулане. Хотя если посмотреть, как он одет…

— Да твоя, твоя. Шмотки потом притащим, а пока я тебе шорты и футболку дам, ты помельче меня, так что налезет. Иди помойся. Ванных у нас две, мужская налево по коридору. Так, стоп!

Надо же объяснить, что к чему! А то папа так… гм… проинструктирует, что мало не покажется.

— До тебя дошло, в чем дело?

— Ну… Моя мама жива, — искренне улыбнулся Гарри, — только я не понял, почему ее называют Энн…

— Неважно, долгая история. Дальше?

— А мистер… мистер Оук… ее муж?

— Верно, продолжай.

— А ты — Мэрион Оук, его дочь…

— Спасибо, открыл Америку. Ну давай уже! Соображай!

— Ты меня братом назвала! — вспомнил вдруг Гарри и явно побледнел.

— Ну дошло, наконец-то, — с облегчением вздохнула я. — Определились: я — твоя сестра, Энн… ладно, Лили — мать, мой папа — твой отчим. Подробности позже.

Гарри кивнул, правда, чуточку заторможенно. Ну, я его понимала, то только тетка с дядей, а то целое семейство на голову свалилось…

— Теперь, новобранец, главное, — сказала я, — правила поведения. Рекомендую запомнить с первого раза.

— Ну?

— Правило первое: в этом доме папе никто никогда не противоречит.

— Даже мама? — вскинулся он.

— Особенно она, — подчеркнула я. — Правило второе: в доме должно быть чисто. Никаких волос в ванной, зубной пасты в раковине, немытой посуды, потеков на кафеле… Никакого бардака в комнате: ложишься — шмотки аккуратно сложил или развесил, встал, оделся — застелил постель. Грязную одежду — в бачок, генеральная стирка раз в неделю, а носки и белье стираешь сам, сразу. И по дому в труселях не шляйся, ясно?

— Твой отец с тетей Петунией не родственники? — буркнул он. — Я понял. Я всегда за собой убираю… и за остальными тоже.

— Отлично. Собак не кормить, даже если будут выпрашивать подачку, это делает только отец. Когда его нет — тогда я, когда нет меня — Энн. В машине рта не открывать, за столом тоже помалкивать.

Я помолчала, соображая, о чем еще нужно предупредить.

— А! Если папы нет, а Энн вечером смотрит телик, к ней не лезть.

— Почему?

— Ну а вдруг она порнуху смотрит? — пожала я плечами, и вопросы отпали. — Ну а во всех остальных случаях смотри пункт первый. Пошли, я тебе выдам одежду и полотенце, вымойся с дороги, переоденься и спускайся. Я тоже пока умоюсь.

— А моя сова…

— Смотри пункт первый, — напомнила я. — Иди, и поживее! А! Санузел долго не занимай!

Кажется, Гарри уже пожалел, что попал в наш дом.

Когда мы с Поттером спускались вниз, из гостиной уже слышны были голоса.

— Ты молодец, Энди, чисто проскочил. Вас быстро засекли, видимо, слежка за домом Дурслей имелась, и плотная.

— Ну, я это предполагал. Хорошо, что ты наш домик прикрыл, добрались, отсиделись, пока ты там скандал устраивал…

— Люфт по времени был мизерный. Я уже готовился высылать тебе подмогу.

— Сам бы мог пособить, нет?

— Нет, друг мой, мне светиться нельзя, я и так уже по уши замазан…

— Угораздило же тебя, идиот!