Моя малышка

Тейлор – лучшая подруга Зои. Девочек с четырех лет водой не разольешь. Даже носят одинаковые бусы разных цветов в знак дружбы. С черепами. Придет же такое в голову. Бусы Зои ярко-зеленые. Дочка не снимает их ни днем ни ночью. А мама Тейлор, Дженнифер, лучшая подруга Хайди. Если правильно помню, познакомились они в парке. Девочки возились в песочнице, матери переводили дух на скамеечке неподалеку. Хайди говорит, что их свел вместе счастливый случай. На самом деле началось знакомство с того, что Зои швырнула песком в глаза Тейлор. Если бы Хайди не взяла на прогулку бутылку с водой, которой быстро умыла ревущую и совершенно не счастливую Тейлор, а Дженнифер не переживала тяжелый развод и не искала человека, перед которым можно выговориться, история закончилась бы совсем по-другому.

Зои ответила:

– Не знаю. Кажется, не слишком.

– Новый учебник покупать не надо?

Молчание.

– Еще что-нибудь случилось? Что-нибудь хорошее?

Зои качает головой. Вот и весь рассказ про отстойный день. Из-за стола дочка поднимается, так и не съев чили. Хайди удается уговорить ее откусить несколько кусочков кукурузного хлеба и допить стакан молока, после чего жена велит Зои доделать уроки. Дочка уходит в свою комнату, и мы остаемся одни. Телефон звонит снова. Хайди встает и принимается собирать посуду. Пытаюсь понять, можно мне уйти или нет. Решив не рисковать, начинаю помогать Хайди. Та выбрасывает порцию Зои в мусорное ведро.

– Вкусное получилось чили, – вру я.

На самом деле совсем невкусное. Ставлю посуду рядом с раковиной и подхожу к Хайди со спины, прижимаю ладонь к красной клетчатой фланели пижамы.

– Кто еще едет в Сан-Франциско? – спрашивает Хайди. Выключает воду и поворачивается ко мне.

Прижимаюсь к ней. Ощущение давно знакомое и привычное. Супружеские объятия уже стали для нас второй натурой. Мы с Хайди вместе почти полжизни. Прежде чем жена откроет рот, знаю, что она скажет. Выучил все ее жесты и выражения лица. Сразу распознаю приглашение в ее взгляде, когда Зои давно спит или ночует у подружки. Поэтому теперь понимаю – притягивая меня к себе и сцепив руки на моей пояснице, Хайди демонстрирует вовсе не привязанность. Это знак собственничества. Ты мой.

– Да так, пара коллег из офиса, – отвечаю я.

Снова вопросительно-выжидательный взгляд. Хайди хочет услышать подробности.

– Том, – добавляю я. – И Генри Томлин.

Невольно запинаюсь. Эта запинка меня и выдает.

– Еще Кэссиди Надсен, – робко признаюсь я. Фамилию мог бы и не говорить – Хайди отлично знает, о какой Кэссиди речь. Надсен – пишется «Кнадсен», но первая буква не произносится, потому что фамилия скандинавского происхождения.

Хайди сразу убирает руки и отворачивается к раковине.

– Поездка строго деловая, – подчеркиваю я. – Командировка, и ничего больше.

Зарываюсь лицом в волосы Хайди. Пахнет сладкой, сочной клубникой и гораздо менее приятной смесью городских запахов: улица, поезд, дождь.

– Кэссиди тоже так считает? – спрашивает Хайди.

– Если нет, сразу поставлю в известность, – отвечаю я.

Умолкаем, и в кухне становится тихо. Если, конечно, не считать звона тарелок и столовых приборов, которые жена буквально забрасывает в посудомоечную машину. Воспользовавшись представившейся возможностью, быстро ускользаю и отправляюсь в спальню собирать вещи.

Хайди

Просыпаюсь утром. Крис уже уехал. Рядом, на искусственно состаренной деревянной тумбочке, стоит чашка с кофе. Напиток, разумеется, остыл, к тому же, зная Криса, уверена, что муж, как всегда, перелил миндальных сливок. И все-таки, он сварил мне кофе. Сев на кровати, тянусь за чашкой и пультом. Вяло перескакивая с канала на канал, натыкаюсь на прогноз погоды. Разумеется, обещают дождь.

Наконец выбираюсь из-под одеяла и плетусь по коридору в кухню. Стены увешаны фотографиями Зои от детского сада и до седьмого класса. Дочка уже на кухне – стоит и наливает молоко в миску с хлопьями.

– Доброе утро, – произношу я.

Зои вздрагивает от неожиданности.

– Хорошо спала? – спрашиваю я и осторожно целую дочку в лоб.

Зои сразу застывает и напрягается. В последнее время не выносит объятий, поцелуев и прочих нежностей. И все же как мать чувствую потребность как-то проявить свою любовь. Крис в таких случаях просит дочку «дать пять», а еще у них есть свое особое секретное рукопожатие. Но мне эти способы не по душе, поэтому целую Зои и чувствую, как та отстраняется. В любом случае дневная норма нежностей выполнена.

Зои уже надела школьную форму – сарафан в шотландскую клетку с плиссированной юбкой, синюю кофточку и замшевые туфельки с ремешками. Конечно, эти вещи Зои ненавидит всей душой.

– Нормально, – бормочет дочка в ответ и направляется с миской к столу.

– Может, сока налить?

– Не хочу пить.