Моя Мия

Так уж повелось, что до праздника, который православная церковь столетиями не принимает (Хэллоуин – пр.авт.), и теперь я очень даже поддерживаю это мудрое решение… до того самого дня, моя жизнь казалась идеальной.

Просто замечательной.

У меня классные родители. Понимающие, поддерживающие. Что бы ни случилось, они всегда на моей стороне. Когда в девятом классе учительница по черчению несправедливо обвинила меня во вранье, отец, конечно, выслушал её в кабинете директора, потом спокойно попросил меня, плачущую навзрыд, выйти в коридор и так отчитал присутствующих, что больше меня не трогали. Никогда.

Я учусь в одном из лучших вузов страны. Летом, благодаря тому, что мой проект ландшафтного дизайна для городского парка культуры и отдыха выиграл в региональном конкурсе, я сама поступила в наш Архитектурный университет. И пусть многие завистники до сих пор считают, что всё дело в дружбе моего отца с нашим ректором.

Знаю, что это неправда.

У меня прекрасные братья. Дамир и Эмиль – близнецы и им пятнадцать. Но родители решили на этом не останавливаться, и совсем скоро нашу семью ждёт очередное пополнение.

Мои подруги крутые. Практически все мы, кроме Энж, пришли в Арх из одного класса и продолжили дружбу, проверенную годами.

До последнего времени у меня был Мир…

Украдкой разглядываю прямой профиль. Его ресницы такие длинные… Кожа покрыта чуть выступающей щетиной. Губы… пухлые. Красивые.

Ведёт себя как обычно. Движения плавные, привычные. Но, просто… больше не мой. Нервно сглатываю ком в горле и сжимаю пальчики в осенних ботинках. Мирон Громов – не мой. Это понимание бьёт по мозгам не хуже, чем коктейли, которыми напичкал меня Офицеров. Сейчас понимаю, что делал он это с определённой целью. А я была так увлечена местью…

И если бы не Мир…

Изнутри вдруг выворачивает… В желудке урчит и перед глазами всё расползается.

Зажимаю рот рукой, с испугом смотря по сторонам.

– Что? – спрашивает Мир, мрачно поглядывая. – Хреново тебе?

– Останови, – умоляю, пытаясь отвлечься от подступающей тошноты.

Громов резко сбавляет скорость и паркуется на обочине. Мухой вылетев из машины, склоняюсь над сугробом. Так плохо мне никогда не было. Наизнанку выворачивает. Даже холод не спасает.

Слышу, как хлопает дверь с водительской стороны.

– Не подходи, – ору, вытягивая руку и тут же снова закашливаюсь.

Ну, когда он меня слушал?

Проклятые спазмы всё не заканчиваются. Склонившись, загораживаю лицо волосами, чтобы Мир не запоминал меня в таком виде. Хочу быть для него лучшей. А принцессы, как известно, многие естественные вещи не делают.

Мирон терпеливо ждёт чуть позади.

– Надралась до шариков, Карамелина, – тяжело вздыхает. Приближается и аккуратно собирает мои раскиданные по плечам волосы. Бережно приобнимает свободной рукой. – Ну не умеешь пить – не пой, горе моё луковое.

– Отвали, – рычу, отталкивая его от себя. – Без тебя разберусь.

Он как скала, блин. Ни на шаг не сдвигается. Продыха не даёт. Ни единого шанса остаться принцессой.

– Давай уже, – хрипит. – Я сдохну на дороге от переохлаждения, пока ты будешь вызывать барабашку. Всю жизнь жалеть будешь.

– Меня от тебя тошнит, вообще-то, – говорю, едва не плача.

Через несколько минут желудок перестаёт напоминать о себе. Утерев рот тыльной стороной ладони, с достоинством вытягиваюсь и королевской походкой отправляюсь на своё место.

Громов оббегает капот, заваливается в машину и греется, потирая руки. Затем молча протягивает мне бутылку с водой. Забираю её, сталкиваясь с его холодными пальцами.

– Спасибо.

– Пожалуйста.

Когда автомобиль возобновляет движение, по салону разливается звук стандартной мелодии от айфона. Вытянувшись, Мирон извлекает из кармана брюк телефон, сверкнув фотографией рыжей. Попеременно смотрит то на дорогу, то на светящийся экран. А потом… выключает звук, убирает мобильный обратно в карман и сворачивает к автозаправочной станции.

– Чай тебе куплю, – тихо произносит, паркуясь у входа. – В таком виде нельзя пока домой.

Взглядом провожаю широкую спину и ровно выстриженный затылок, скрывающийся за прилавками. И пусть мне сейчас паршиво, как никогда. Пусть. Внутри всё дрожит от радости, что какое-то время мы проведём вместе.

В закрытой машине.

Только вдвоём.

Глава 7. Разбитая Мия

Пока дожидаюсь Мирона, телефон в сумке подаёт признаки жизни.

– Да, – отвечаю как можно энергичнее.

– Ты где? Я состарился, пока ждал твоего звонка.

– Не ври, папочка, – как обычно, льщу. – Ты у меня молодой.

В трубке раздаётся хриплый смех.

– Вопрос не снят, Мия.

– Я… с Мироном. Он привезёт.

– Хм. Мне казалось, вы не ладите в последнее время?

– Всё нормально, пап, – настаиваю.

Пара секунд тишины обрываются строгим голосом:

– Давай недолго там. И без глупостей.

Ох.

Пожалуй, я бы с удовольствием наделала глупостей, но Мир не захочет. Последний, кстати, уже вышел из дверей павильона на автозаправочной станции и разговаривает по телефону. Увидев, как я наблюдаю, отворачивается. Замерев, пытаюсь прожечь дыру в его спине. Бесит, что он должен отчитываться перед кем-то, если проводит время со мной.