Моя (не)идеальная жизнь (СИ)

Руками я не доставал до пола, поэтому поймать равновесие было не возможно, чтобы как-то удержаться на коленях, я выставил руки вперед и уперся ими в разведенные колени Пэйна. Мой взгляд наполнился гневом, ведь мне по статусу нельзя было перечить этому человеку, я всё ещё слишком хорошо помню, как проходил мой допрос. Потянув меня чуть выше, он сам склонился, сокращая расстояние, и я дернулся назад, в попытке отстраниться, но волосы лишь сильнее натянулись, заставив меня тихо зашипеть.

— Ты отдаешь себе отчет, что лишишься глаза? Правого или левого, на твой выбор. — Он говорил медленно, четко и без эмоций, что пугало ещё больше.

— Я готов пожертвовать малым для великого. — Не отводя глаз, отчетливо произнес я.

— Я ценю такую черту характера. Значит, ты понимал, что я не просто так удовлетворю все твои прихоти, и ты был готов отплатить мне чем-то. — Я сглотнул подступивший к горлу комок. Признаться честно, я не принял это в расчет, думая что мне просто помогут войти в норму, ведь им нужно чтобы я был в строю в полной боевой готовности, а не плелся балластом. — Сейчас ты получил все свои умения, которыми владел, верно? — Пирсингованный снова откинулся на спинку и чуть ослабил хватку.

— Именно так. — Я смог немного отстраниться, но такого расстояния всё равно не хватало, для того чтобы я смог убрать свои руки с чужих колен.

— Что ж, тогда продемонстрируй мне, свои навыки работы ртом. — Он смотрел, как на моем лице одна эмоция сменяет другую, сначала непонимание, потом осознание того, что от меня требуется, и наконец, отрицание и ярость.

— Этого не было в моих навыках и умениях. — Я практически выплюнув эту фразу, гордо поднимая подбородок, на столько, насколько позволяла рука Пэйна.

— Странно, что тебя этому не обучили, ведь в некоторых заданиях это самый простой способ получения нужной информации. — Он прищурил глаза и вздохнул, разжав, наконец, кулак и освободив меня. Будто с плеч упала гора, даже дышать стало легче, и я убрал свои руки. — Придется мне лично заняться твоим обучением. — На секунду в его распахнутых глазах блеснуло что-то маниакальное, и я понял что пропал.

Рефлексы заставили меня отшатнуться, но он резко нагнулся и теперь все волосы, что находились слева, были захвачены в тиски его железной хваткой, на моем затылке. С силой он дернул меня вперед, и мне пришлось сделать несколько мелких шагов на коленях, для того чтобы мой скальп не остался в его руке. Оказавшись точно между его ног, мои руки уперлись по обе стороны от его торса, проваливаясь в мягкую кожу кресла.

— Если нет практики, то ширинку расстегивай руками, но советую научиться делать это зубами. — В моих глазах плескалась паника, если это шутка, то она явно переходит все границы. — Только не говори мне, что ты был не готов, к тому, что придется платить, не расстраивай меня, птенчик.

Сначала убрав одну руку, затем и вторую, от спинки кресла, я продолжал сверлить Пэйна взглядом, надеясь, что он всё же прекратит весь этот цирк.

— Не стоит на меня смотреть с такой ненавистью, я всего лишь обучу тебя. — Я просто хочу съездить по этой безразличной роже, подумал я. — День не резиновый, поторопись. — Почему я не могу противиться его приказному тону?

Пальцы стали дрожать едва я дотронулся до пуговицы, стараясь не касаться руками ничего кроме неё, я возился достаточно долго. Как только она освободилась от петли, молния сама немного разошлась, видимо от сильного напряжения, что сковывало её. Подцепив двумя пальцами замок, я протянул его до самого низа, заставляя молнию разъехаться окончательно. Я с шумом выдыхал через нос, сказывалась травма, полученная совсем недавно, светлое серое белье, прикрывало эрекцию Пэйна, что вызывало панический страх.

— Смелей. — Тише обычного, произнес рыжий. Я снова поднял на него полный ярости взгляд, мне стало казаться, что ему это даже нравится, хотя он не выказывал никаких эмоций. Задержав дыхание, одной рукой я оттянул резинку белья, а другой достал член пирсингованного, приводя его в вертикальное состояние. Он выдохнул, едва приоткрыв рот. — Аккуратней, птенчик. — Безысходность топила меня с головой, и я готов был попросить его остановиться, но не мог.

Это прозвище мне явно не нравится, но ещё больше мне не нравится то, что я вижу перед собой. Рефлекторно я чуть сморщил нос, из-за чего меня резко дернули за волосы, заставляя снова посмотреть в лицо главе Акацуки. Отвращение и неправильность происходящего разрывали меня изнутри, и только сейчас я понял что с Сасори не было ничего подобного. Всё это неправильно. Я неправильный.

— Не делай так. — Он покачал головой. — Ты должен как доставлять удовольствие, так и сам получать его, хотя… — Он протянул свободную руку к верхнему ящику стола, и легко извлек маленькую ампулу, щелкнув верхушкой о край деревянной мебели, прозрачный пузырек был вскрыт. — Открой рот.