Моя небесная жизнь: Воспоминания летчика-испытателя

Так мы жили в Ахтубинске. Снабжение было очень плохое. Яйца в городе практически невозможно было купить, хлеб местной выпечки был плохого качества, кислый, вода тоже была неважная — хоть мы её долго кипятили, она всё равно оставалась мутной. И в Москве-то с продуктами было тяжело, стояли громаднейшие очереди, сейчас это уже забыли. Но Москва ещё как-то снабжалась, а на Волге, в провинции, и не вспоминали о какой-то сырокопчёной колбасе, варёной «Докторской», там этого ничего не было. Питание в лётных столовых было неплохое, но и не очень хорошее. Хотя выдавали по два яйца в день, кормили по лётной норме, завтракали и обедали мы за счёт фирмы у военных.

Помню, к нам приехали гости, и Иван попросил меня достать хотя бы несколько яиц для яичницы, чтобы угостить приезжих. Время было не охотничье, рыбалки тоже уже не было (это происходило глубокой осенью). Через знакомых с большим трудом мы достали десяток яиц, колбасу — в общем, что-то самое простое, пожарили яичницу с колбасой и неплохо поужинали. Потом через завхоза в лётной столовой я стал за бутылку спирта брать продукты на субботу и воскресенье.

Сейчас, конечно, ситуация иная: магазины завалены продуктами, а у людей нет денег, чтобы их купить. Эта ситуация, конечно, немногим лучше, но всё-таки веселее знать, что есть продукты, которые при необходимости ты можешь купить.

На Волге летом можно поймать хорошую рыбу, повялить её, с картошечкой она идёт замечательно. Хотя с картошкой на Волге тоже были проблемы, завозили её из Москвы или брали у завхоза за спирт. На рынке можно было купить только семечки да тарань, и то немного. В общем, с продуктами было напряжённо. А уж если кто хотел пива выпить во Владимировке с рыбой, то это было практически невозможно сделать. Пиво считалось очень дорогим и хорошим подарком к столу.

Во Владимировке была палатка-полупивнушка, мы называли «Военная мысль». Как-то раз нам сообщили, что там есть пиво, и, по-моему, полгородка туда ринулось. Приехали туда и мы и через знакомых умудрились пройти внутрь без очереди. Все, кто там был, раздирали тарань, лещей и пили из кружек. Я ещё обратил внимание, что в кружках почти нет пены Ваня сказал: слава богу, пива больше достанется. Я ему говорю:

— Наверное, пиво некачественное.

— Да бог с ним, было бы пиво, о качестве и говорить не приходится…

И тут нам говорят, что пива нет. Мы удивились: как же нет, когда его все вокруг пьют? Оказывается продавали не пиво, а вермут. А поскольку народ уже был настроен попить пивка с рыбёшкой, пили с рыбёшкой вермут. И радовались.

Летом было попроще. Поволжье в этом смысле благодатный край, рыбы можно было поесть вволю. Тем более тяжело было смотреть, как в крае, где всегда росли самые лучшие помидоры, арбузы, гибнет богатейший урожай. Метрах в шестистах от нашего домика вниз по откосу находилась томатная фабрика, мы хорошо видели, как к ней подплывали огромные баржи. Эти баржи стояли, заполненные гниющими помидорами, их выбрасывали тоннами, потому что фабрика не успевала их перерабатывать. Но тогда существовали жёсткие порядки, по которым фабрика имела право только перерабатывать помидоры, но не продавать их населению. Колхоз же, который снабжал фабрику помидорами, обязан был в первую очередь выполнить план по сдаче помидоров для дальнейшей их переработки в томатную пасту и тоже не торговал. Получался заколдованный круг. На рынках, конечно, продавались помидоры разных сортов, но такого изобилия не было. Я помидоры привозил домой коробками, ящиками, они были достаточно дешёвые. С помощью этих огромнейших плантаций — от Саратова до Астрахани — помидорами можно было всю Россию и Европу завалить. Но этого не было.

Там же, в Поволжье, выращивали замечательную твердотельную пшеницу. Как-то с Аликом Фастовцем мы возвращались на машине из Волгограда, куда ездили за билетами в Москву. Мы хотели улететь туда на день Победы, но, к сожалению, билетов на самолёт не достали. Вдоль дороги простирались бескрайние поля пшеницы, радуя глаз.