Моя непристойная тайна (СИ)

Ну что ж, прошло три дня, а мы ни разу даже не заговорили с Адамом. Он не приходил ночью, поэтому, держу пари, что трахался с какими-нибудь девицами. От этой мысли защемило в груди. Мне было тошно от мысли, что чьи-то руки прикасались к нему, что его язык ласкал чью-то кожу, поэтому надеюсь, что он был у Тайлера. Через три часа мы должны быть в кафе, где за бранчем у нас будет интервью для журнала, а я даже не сходила в душ.

Перед выходом из комнаты, я разведала обстановку и убедилась, что Фостер в своей комнате. Почти добежала до ванной, но вдруг дверь его комнаты открылась, и оттуда вышел сонный Адам. На нем были лишь пижамные штаны, взъерошенные волосы делали его вид невероятно сексуальным и, возможно, немного милым, если так можно выразиться про мужчину с телом и лицом древнегреческого бога.

— Привет, — смущенно поздоровалась я, пытаясь не пялиться на его кубики. Адам протер глаза, похоже, он даже не заметил меня сразу.

— Хм… привет, сестренка, — пробормотал он все еще сонным голосом.

— Не называй меня так, черт побери, — прошипела я, поставив руки на бедра.

Адам быстрым шагом приблизился ко мне, я машинально начала пятиться назад, в итоге врезалась в дверь.

— А как мне тебя называть? — сузив глаза, Адам почти испепелил меня взглядом.

— Как угодно, — сглотнула я, пытаясь наладить дыхание. — Только не так.

— Ты сама решила прекратить все другие отношения между нами, поэтому я могу называть тебя только так, сестренка.

Он злился, возможно, ему было больно. А может, это просто мой мозг все преувеличивает, и, скорее всего, больно сейчас только мне и моему сердцу. Я почти заплакала, клянусь, я никогда столько не ревела из-за мужчин. И мне никогда не было так больно, хотя мы даже не были вместе в классическом понимании этого выражения.

Адам еще секунду посмотрел на меня, потом глубоко вздохнул и вернулся в комнату. Кое-как нащупав ручку двери, я проскользнула в ванную комнату. Мне потребовалось около часа, чтобы привести себя в порядок. И внешне, и внутренне.

***

Мама почти насильно запихала меня в платье, потому что я хотела идти в драных джинсах. Из-за этого мне пришлось нанести более яркий макияж, я выглядела отлично, но мне не хотелось так выглядеть, потому что настроение было паршивым.

Перед рестораном Адам поймал меня за руку, я не могла не приметить, что он выглядел чудесно в белой хлопковой рубашке с закатанными рукавами, с парой расстегнутых пуговиц и в светло-серых брюках в клетку. На шее была серебряная цепь с кольцом, интересно, чье оно?

— Прости, ладно? — Адам провел рукой по слегка влажным волосам.

Я машинально вырвала руку из его хватки, мое действие было неправильным. Адаму оно было неприятно, но он не подал виду, только сложил руки в карманы. Я хотела выдавить хоть что-то из себя, но боялась, что голос задрожит. Было понятно, что контроль над собой сейчас мне был неподвластен. Единственное, что смогла сделать, — кивнуть. Адам тоже кивнул и догнал родителей.

Глубокий вдох. Жаль, что я не мама, не могу быть холодной всегда.

Когда мы зашли в кафе, увидели, что журналисты уже там. Молодая девушка с каштановыми волосами в обтягивающем бежевом платье, ее фигура позволяла носить такие вещи, она была миниатюрной и стройной. Ослепительная улыбка сразу меня напрягла. Не знаю почему, возможно, дело в моей недоверчивости.

— Здравствуйте, я Меган Майлз. Очень рада познакомиться с вами, — она осмотрела всех нас и, клянусь, ее взгляд неприлично долго на Адаме. Я невольно закатила глаза, за что получила легкий шлепок по попе от мамы.

Адам подмигнул ей. Он, черт возьми, подмигнул ей. Кровь в жилах вскипела от злости и ревности. Говнюк. Мы присели за стол и начали есть. Аппетита не было, поэтому я съела только пару ложек фруктового салата и пила капучино. Первые вопросы были простыми и скучными, поэтому я перестала следить за разговором.

— Когда будет свадьба? — спросила Меган у родителей, которые держались за руки и смотрели друг на друга влюбленными глазками.

— Через четыре дня! Всего четыре дня! — восторг так и лез из мамы. На трезвую голову воспринимать все это было тяжело.

— А теперь я хочу спросить о кое-чем грустном, — мисс Майлз посмотрела в свой телефон. — Вы знали, что Джереми Донована недавно выпустили из психиатрической клиники?

Джереми Донован… Мне потребовалось около пяти секунд, чтобы понять, кто это. Когда я поняла, кто это, я вспыхнула от злости. В груди заболел старый шрам, который эта стерва только что потревожила.

— Какое, черт возьми, дело имеет этот монстр к свадьбе Валери и Ричарда? — я пыталась убить ее взглядом, одновременно всеми силами удерживая подступающие слезы.

— Кэмерон! — шикнула мама. — Простите, за резкость моей дочери, но в каком-то смысле она права. Этот… человек… — маму это задело, она вспомнила ту боль, — мы старались, чтобы он получил по заслугам, но у нас не вышло. То, что он вышел, очень нас печалит.