Моя незнакомая жизнь

– Нет, думаю, догадываешься. Из твоего родного Суходольска.

– Терпеть не могу эту мерзкую дыру.

– Я уже понял. Так вот, звонок был из автомата. Кстати, Рита, всплыло еще одно обстоятельство. Только ты, пожалуйста, не кричи и не пытайся выцарапать мне глаза. Я сначала должен спросить.

– Какая прелюдия! Хорошо, попробую держать себя в руках. Говори.

– Дело в том, что Гайдей где-то нарыл старые документы… Рита, пожалуйста, ответь мне, мне надо знать. Правда, что когда-то ты убила человека?

– Что ты имеешь в виду?

– Имя «Игорь Дановский» тебе ни о чем не говорит?

– Конечно. Но оно – из прошлого, очень давнего. Двадцать лет минуло, даже больше.

– У убийства нет срока давности. – Игорь не смотрит мне в глаза, и это плохо. – Рита, прошу тебя, скажи мне сейчас правду.

– И ты вот так мне поверишь?

– Поверю. Просто скажи правду, какой бы та ни была. Я обещаю, что наш разговор останется между нами. Ты убила Дановского?

– Нет.

– Нет?

– Нет, егоя не убивала. Но зачем ворошить это давнее дело?

– Потому что Дановский как в воду канул. Но все признаки того, что имело место убийство, были кровь, следы борьбы и волочения тела.

– Но тела не было.

– Нет, тело так и не нашли. Надеюсь, ты его не убивала. Но я хочу знать о том старом деле.

– А я не хочу снова переживать те события.

– Ты ужеэто переживаешь.

– Я хочу спать, Игорь. Поговорим в другой раз.

– Ладно. Но завтра утром мы вернемся к разговору.

Я лишь вздыхаю.

Некоторые вещи лучше оставить там, где они есть. Теперь мне это точно известно. И Игорю скоро откроется эта истина.

Глава 13

Панков вопросительно смотрит на меня. Но не рассказывать же и правда ему ту древнюю историю? Ведь не поймет! Такие, как он, все воспринимают как-то не так, с предубеждением. Иногда мне кажется, что все это было не со мной. Собственно, так и есть. Больше двадцати лет я ношу другое имя, живу в другом месте, другой жизнью, но порой… Да, иногда я думаю, что по-настоящему жила только тогда.

– Значит, бояться тебе нечего? – Панков тонко улыбается. – Рита, у меня ощущение, что ты прячешь в своем шкафу целый ворох скелетов.

– Конечно, Игорь. Каждый что-то скрывает, но то, что скрываю я, не имеет никакого отношения к происходящему сейчас.

– Да, ты так думаешь, дорогая. А на самом деле не можешь знать.

– Возможно. Но это ничего не меняет. Я хочу спать, Игорь, и ложусь в кровать, а ты делай что хочешь.

– Да? Заманчивое предложение… – хитро улыбается Панков. Но тут же серьезнеет: – Рита, расскажи мне все.

– Может, как-нибудь потом. Пойми, мне сложно вспоминать некоторые вещи, а уж рассказывать о них – и вовсе невозможно. Ты не понимаешь.

– Давай попробуем.

– Нет, не хочу.

Игорь сокрушенно качает головой и выходит. Интересно, отчего он не ночует у себя дома? Понравился мой диван или у него телевизора нет? Когда вернется Вадик, это придется прекратить, иначе как объяснить присутствие мента ребенку?

– Я только что позвонил матери, с Мариной все в порядке, – опять приоткрывает дверь Панков. И тут же исчезает.

Хм, я-то уже позабыла о девчонке. А он помнил. Смотрите, какой внимательный!

– А что с ней может быть не так?

Настырный гость снова заглядывает в спальню. Ну, неугомонный мужик, во все ему надо сунуть свой нос. Зачем ему все это?

– Надеюсь, местонахождение девушки не отследят. Ее же пытались убить.

– По крайней мере, хоть в этом меня не обвиняют.

– Тебя никто ни в чем не обвиняет.

– Скажешь тоже. Тот сукин сын из прокуратуры, если бы мог, и крушение «Титаника» с удовольствием на меня повесил бы.

– Повесил бы, да теперь не сможет. Твой кум поставил его сегодня на место. У Гайдея был длинный день, полный всяческих неприятностей, предупредили его весьма сурово. Думаю, то давнее дело больше не вынырнет.

– А что Андрюха сделал?

– Точно не знаю, но слухи были, что Гайдей в шаге от вылета из прокуратуры. Он целый день объяснялся с начальством, и это еще не конец.

– Так ему и надо.

Ничего, все пройдет, и будет лето, и поедем мы с Вадиком в Телехово, в бабушкин дом. Бабушки уже восемь лет как нет в живых, и дед ненадолго ее пережил, а вот дед Янек и баба Дора скрипят еще. Старенькие, конечно, уже совсем, едва ходят, а все равно, когда мы приезжаем, радуются нам, как родным. Дед Янек мастерит Вадику лук и стрелы или мельницы. Через несколько дней Вадик перестает выделяться в стае шумных правнуков деда, посчитать которых мне так ни разу и не удалось. Наверное, после смерти деда Янека и бабы Доры Телехово станет для нас другим, но Вадик тоже будет помнить их.

У Игоря звонит телефон. Я слышу, как он бубнит что-то, потом снова идет к двери спальни. Нет, я ничего не хочу знать. Сделаю вид, что уснула, и плохие новости не коснутся меня.

– Рита, где ты сегодня была около трех часов дня?

– А что?

– Ничего, просто скажи.

– Сидела в кафе, трескала торт.

– Одна?

– Нет, не одна, с Рустамом.

– С кем?

– С Рустамом Керимовым, гитаристом из Витькиной рок-группы.

– Он это подтвердит?

– Конечно. Отчего нет? Подожди. У меня и чек сохранился, посмотри в кармане дубленки.

– Ага, есть, – слышу я через минуту. – А на чеке время стоит.