Моя НЕзнакомка

И это мне только на руку.

– У Олеси Владимировны есть любовник?

– Да нет, вроде. В особняк никто не приезжает, только вы захаживаете. Так что все свои.

– Москвина не сообщала о беременности?

– Нет. Ничего подобного я не заметила. Да только не будет она распространяться, не моё это дело.

– Елена, теперь это – ваше дело. Олеся Владимировна шантажирует меня беременностью, уверяя, что предполагаемый отец – я. Но мне в эти сказки слабо верится.

– Так вы с ней не…

Фраза повисает в воздухе, и я крепко сжимаю губы. Чувствую себя ужом, попавшим на сковородку. Ощущаю удары пульса в висках и понимаю, что сам себя загнал в отвратительное положение.

– Этого я не могу тебе сказать. Главное – постарайся разузнать хоть что-то. У неё не спрашивай – она всё равно не скажет правды.

– Я поняла, Руслан Игоревич. А можно вопрос?

– Ну?

– Почему вы решили, что я буду вам помогать?

Смотрит на меня с некоторым вызовом, упрямо вздёрнув подбородок. Сверлит тёмным, каким-то горьким взглядом, от которого по спине начинает течь пот. Липкий и противный.

И я не могу солгать.

– Потому что ты приготовила сегодня особый чай. Он мне понравился.

– Чай?

Тёмные брови служанки взлетают вверх. Мятный аромат её дыхания освежил меня. Обдал ветерком холода.

Заставил поёжиться.

– Чай готовила не я, Руслан Игоревич.

– А кто?

Моментально делаю стойку, чувствуя покалывание в кончиках пальцев. Оно нарастает с каждой секундой, разрывая на части мою израненную душу.

– Я только принесла его в гостиную. И, как вы помните, всё испортила. А чай на самом деле приготовила вторая горничная, Валерия.

Глава 46

Лера

*****

– Лерка!

Москвина с перекошенным от злобы лицом влетает на кухню, и я подпрыгиваю от неожиданности. Глаза хозяйки блестят какими-то зловещими огоньками, и я машинально делаю шаг назад. Натыкаюсь попой на столешницу и понимаю, что в западне.

– Где эта идиотка?

– Вы о ком, Олеся Владимировна?

– О Ленке! Эта косорукая разгильдяйка всё испортила!

Женщина хватает со стола керамическую солонку в виде чёрной бомбошки и уверенно подбрасывает в руке, как бы готовясь нанести решительный удар. Прямо звезда баскетбола.

Она и раньше могла запустить чем-то в прислугу, не угодившую ей.

Например, не так давно она запустила в меня полотенцем, за то, что оно лежало не на той полке в шкафу, а на той неделе Ленке досталось букетом свежесрезанных роз только за то, что он стоял не ровно посередине обеденного стола.

Но сейчас её скверный характер открывается с новой силой. И, кажется, вскоре мне придётся подыскивать другое место работы.

– Елена? Она уже ушла.

– Какого хрена? До конца рабочего дня ещё полчаса!

– Я знаю, но она отпрашивалась у вас вчера. И вы не возражали.

– А теперь возражаю! Вот ведь ушлая сучка!

Грохает солонку на стол и плюхается на табурет, обхватив голову руками. Начинает раскачиваться из стороны в сторону как китайский болванчик. Бормочет что-то нечленораздельное.

Я осторожно подхожу к ней ближе, опуская тёплую ладонь на острое плечо. Чувствую, как взвивается её пульс под тонкой кожей, и ощущаю укол искренней жалости к Олесе Владимировне. В конце концов, каждый человек заслуживает прощения, а она, несмотря на подлость в отношении Руслана Ковалевского – вдвойне.

Ведь именно она поддержала меня в трудную минуту. Предоставила жилище моему сыну и даже оплатила хирургическое вмешательство. И я не могу так просто от неё отвернуться.

Это было бесчестно. Аморально.

– Что-то случилось, Олеся Владимировна? Я могу вам помочь?

– Ты? Да чем ты можешь мне помочь? Ты даже себе помочь не в состоянии!

Обидный тон заставляет меня отшатнуться. Убрать руку и закусить нижнюю губу.

– Хотя… Налей мне коньяка, живо!

– Вы уверены?

– Я что, похожа на неуверенную в себе тряпку типа тебя? Нет, Лерка! Я всегда знаю, чего я хочу. И привыкла добиваться поставленной цели!

– И сейчас ваша цель – Руслан Ковалевский?

Хриплю, вынимая дрожащими руками пузатую бутылку с терпким напитком. Москвина поднимает на меня стальной взгляд и прохаживается им по моему лицу подобно огненному шару, вызывающему боль и страх в душе.

Фыркает, небрежно оттопырив верхнюю губу.

Сейчас она похожа на лошадь. Породистую но очень уставшую. Загнанную неумелым наездником.

– Да, Лерка. К твоему сведению, Руслан Игоревич уже у меня на крючке. Я сумела надавить на его больную мозоль.

– Вы…уверены?

Бормочу, пытаясь убрать крошки со стола.

Они рассыпаются мимо тряпки, образуя на столешнице замысловатый узор, больше похожий на каббалистический символ, и в душе поднимается нарастающее чувство тревоги. Боязни за Ковалевского.

Хочу ли я, чтобы он попал в руки подобной женщины?

Нет…

Эмма мертва, а Руслан – жив. И он волен строить свою судьбу так, как велит ему сердце. Но строить козни этому мужчине я просто не могу позволить. Не имею права на подобное равнодушие.

– А то! Анька-то, любовница Ковалевского – старшего, моя должница. Наши-то с ней дела быльём поросли, но долг я с неё стребую знатный. Получить Руслана Ковалевского в мужья – отличный исход любого дела!

– Путём шантажа?

– Фу, что ты болтаешь? Какого шантажа?