Моя Одесса. Моя Любовь. Часть1. Молодость

Все, что я услышала, меня напугало. Передо мной стояла не девчонка, которую я знала десять лет, а незнакомая страшная женщина: рот ее скривился, узкие глаза превратились в щелочки, на щеках выступили красные пятна. Она не говорила, она выплевывала слова. Бурный поток несвязанных фраз словно проплывал мимо меня. Потому что это не могло быть правдой. Не могло. Она было девчонкой, такой же как я, как любая другая нашего возраста. Да, были в городе подстилки местного пошиба, но к нам они не имели никакого отношения. Грязь, существовавшая за пределами нашего круга, была и до нас. И да, мы жили все рядом, ходили по одним улицам, дышали одним воздухом, но ни одной секунды мы и представить себе не могли, что порок проникнет в наше окружение и начнет беззаконно творить свои черные дела. Света говорила с каждой секундой все громче, она уже практически перешла на крик, но я как зачарованная смотрела на нее и не могла оторваться. Задохнувшись от своего же крика, она бросила нам в лицо:

– Что? Не нравится? Уходите! С такими как я не знаются! Это стыдно!

– Света, хватит, – я протянула руку, чтобы дотронуться до нее, пусть замолчит.

– Не надо! Не трогай меня! – заорала Света так, что ребята, ожидавшие нас неподалеку, повернулись в нашу сторону.

Из глаз Светки брызнули слезы.

– И пусть! Пусть так! Мне все равно не видать ничего хорошего, я это год назад поняла, как только за прилавок встала! – Света смахнула крупные слезинки. – Я тут как дура размечталась, когда увидела Мишку, но куда там! Я ему не ровня! Я никому из вас не ровня!

– Света, – мой голос задрожал, – у нас уже давно равенство, – я несла чушь, но ничего больше в мою голову не приходило, – Сейчас никто на это не смотрит!

– Да причем тут это!

Светка заплакала сильнее, а Изка, не произнося ни слова, схватила подругу за плечи и стиснула так, что та обмякла и заревела в голос как маленькая девочка, и потащила ее на скамью. Не расцепляя рук, они так и сели. Я подошла к Свете сзади, обняла ее за шею и прижалась к ней щекой. Света плакала долго, всхлипывала и по-детски спрашивала «а вы что, не знали?», «не видели?», «вам никто на сказал?».

Когда Света, обессиленная, поднялась, чтобы идти домой, Изка произнесла четким, уверенным голосом:

– Ты на рынок завтра не ходи. Жди нас с Ниной утром.

К моему удивлению, Света послушно кивнула.

Мы с Изкой проводили ее до самого дома. Она шла как уставшая старая женщина, спотыкаясь и еле волоча ноги. В дом Света входила согнувшись.

Молча, не глядя друг на друга, мы вернулись к нашим ребятам. Никто ничего не спрашивал и лишь Олег посмотрел мне в глаза долгим взглядом.

Потрясенная услышанным, я не заметила, как мы добрались до начала Пушкинской улицы. Адам Натанович уже заждался дочь, но сделать внушение ей не решился, увидев ее расстроенное лицо. И, как я заметила, он сильно удивился, когда Изка вцепилась ему в руку. Впервые за долгое время они пошли домой вместе, негромко о чем-то беседуя.

Я смотрела им вслед и подумала обо всех нас. От дальнейших провожаний я категорически отказалась. Мне не хотелось сегодня смотреть на Мишку, с кем-то прощаться, что-то говорить. Я хотела побыть одна. Убедив всех, что со мной все будет в порядке, я махнула на прощанье рукой и отправилась домой.

Я шла и тихо плакала, вспоминая слова Светы. Светка, Светка… Почему она не поделилась с нами раньше всем этим кошмаром? Почему заставляла себя каждый день ходить на рынок и каждый день чувствовать себя дешевкой? Почему не обратилась к отцу за помощью? Ответ пришел сам собой, и он был прост. Света была одинока: ни ее отец, ни мы, хваленые подруги, не вызывали у нее доверия. Один пил и ему было ни до кого, а другие просто не замечали, что она несчастна.

Остановившись у колонки, я села на корточки, подставила лицо под кран и нажала на рычаг. Холодная вода брызнула мощной струей и облила меня всю с головы до ног, но стало чуть легче. Я поднялась и огляделась. Ветер стих, на небе появилась полная луна и щедро осветила близ лежащие окрестности. Мне хотелось идти не торопясь, разглядывать дома, балконы, цветы на окнах, болтающиеся занавески. Все вокруг казалось каким-то своим, и в то же время, все было чужим и незнакомым. В голову пришла мысль, что жизнь похожа на двойное уравнение. Если что-то произойдет плохое, обязательно случится и хорошее, и наоборот. Конечно, людям хочется, чтобы всегда случалось одно хорошее, но вряд ли такое возможно.

5.

Утром меня разбудила Изка, прибежавшая к нам домой ни свет, ни заря. Приказным тоном она отдала распоряжение, чтобы я сразу надела купальник и приготовила покрывало для пляжа. Спорить я не стала, молча сделала все, что мне велели. Бабушка напоила нас чаем с оладьями, и мы отправились домой к Свете. По дороге разговаривали мало. Я еще дулась на подругу, а Изка была сама сосредоточенность. Перед Светкиным домом Изка меня остановила:

– Сейчас Свету надо уговорить пойти на море, ты выйдешь с ней, а я останусь. Немного поговорю с дядей Витей.

Я поняла, что у Изки план действий готов, только меня вводить в курс она не собиралась. Я кивнула.