Моя Одиссея

- Огонь не способен причинить волшебникам никакого вреда. Мадам Венделина Странная горела на костре сорок семь раз, причем исключительно ради собственного удовольствия, - сказала я. - Это третий класс средней школы, сэр, и мне очень стыдно, что приходится напоминать вам сведения из школьной программы.

Хухрик не выдержал.

- Всё равно это вас не спасет, и мы найдем способ вас закрыть! Маглолюбцы поганые! - сообщил он и нырнул в камин, к истинному удовольствию Минты.

- Давайте, закрывайте! Вы даже с маглой-то справиться не можете, придурки, вы без своей палочки одни ничтожества! - бросила Минта ему вслед.

Камин плюнул в нее зеленым пламенем и потух.

Я выдохнула; подошла к столу, выпила полный стакан воды. Выключила диктофон. Села.

- Спасибо, Минта, ты мне очень помогла, - заключила я.

Минта небрежно кивнула.

- Спорим, что больше к тебе никаких инспекций не будет. Он раскрыл свое лицо, и это хорошо. Слишком долго эта чушь тянулась и мотала тебе нервы. Давно пора было кончать с этой комедией.

Самое удивительное, что Минта оказалась совершенно права.

Я возразила:

- Конечно, ко мне больше инспекций не будет. Меня просто закроют, и все дела.

- Да разве? Этот хухрик вроде бы сказал, что у вас все стены пропитаны Зельем удачи. Оно же до сих пор вас вывозило из всех трудностей, нет? Пен, я не специалист в магии, но я думаю, что контору, насквозь пропитанную Удачей, не так-то легко закрыть.

Я растерялась. Минта умеет поставить вопрос так, что ей трудно ответить.

* * *

Минта и хухрики (окончание)

Знайте, какую она вероломно придумала хитрость:

Стан превеликий в покоях поставя своих, начала там

Тонко-широкую ткань и, собравши нас всех, нам сказала:

«Юноши, ныне мои женихи, - поелику на свете

Нет Одиссея, - отложим наш брак до поры той, как будет

Кончен мой труд, чтоб начатая ткань не пропала мне даром;

Старцу Лаэрту покров гробовой приготовить хочу я

Прежде, чем будет он в руки навек усыпляющей смерти

Парками отдан, дабы не посмели ахейские жены

Мне попрекнуть, что богатый столь муж погребен без покрова».

Так нам сказала, и мы покорились ей мужеским сердцем.

Что же? День целый она за тканьем проводила, а ночью,

Факел зажегши, сама все натканное днем распускала.

Три года длился обман, и она убеждать нас умела…

Одиссея

Вечером с диким грохотом вскрылся камин, и оттуда вывалился невменяемый Перси.

- Что ты наделала?! - начал он орать прямо с каминного порога.

Я ждала его и поэтому успела соответственно подготовиться; я ждала даже большего, чуть не самого министра.

- Привет и тебе, Перси, - сказала я сердечно. - Кстати, те жалобы, что Минта от имени своей газеты днем послала, уже дошли? До магловских властей дошли точно, они отзванивались, а как до вас? Всё-таки не совами послали, а обычной почтой, тут всегда сомневаешься…

- Дошли они! - рявкнул Перси. - Спасибо, мы и без того хорошенько дошли! Пен, у меня нет слов: что ты вытворяешь?!

- Дошли? Это чудесно, - обрадовалась я. - Я очень надеюсь на справедливый и быстрый ответ. Этого хама, что был у меня сегодня, должны уволить! Он так расстроил Минту… Знаешь, он и меня огорчил тоже, и я очень недовольна. Теперь и не мечтайте даже, что я буду сотрудничать с вами и раскрою тайну клада, я очень рассердилась! Так и передай своим приятелям: можете забыть об этом.

Перси поднял на меня безумный взгляд и уставился. Я держала паузу и ждала, когда до него дойдет. Скоро дошло.

- Какого клада, Пен? - спросил Перси слабым голосом.

- Забудьте! - грозно повторила я.

Перси провел рукой по лбу и жалобно сказал:

- Пен, у меня и так был тяжелый день. Не прибавляй хоть ты, хорошо? Я сейчас шуток не воспринимаю.

- Можешь считать это шуткой, - одобрила я. - Так будет лучше всего. Да, лучше бы вам считать все эти поиски клада неудачной шуткой! Вы сделали всё, чтобы потерять последнюю возможность его найти, можете себя поздравить.

Перси прикрыл глаза.