Моя первая белая клиентка

Собравшееся общество, как и следовало ожидать, было довольно пестрым. Преобладали женщины, что было вполне понятно: в это время большинство мужчин работает. Присяжные — люди уважаемые и законопослушные — за десять минут до начала судебного разбирательства были уже в сборе. Тим ознакомился с их составом, остался удовлетворен и не воспользовался правом отвода. Это были представители разных общественных слоев и разных профессий, по-видимому, такие же расисты, как и большинство наших сограждан. Среди них был один негр, главный бухгалтер промышленной фирмы, а также женщина лет сорока. Я чувствовал, что эта пара для нас будет особо важна: негр из опасения, что маятник снова качнется в сторону цветных будет последовательно действовать против обвиняемых, а женщина потому, что она казалась впечатлительной и человечной. Вы, конечно, понимаете, что я имею в виду? Она была высокого роста, полная — по-видимому, любила пирожные. На ней были костюм и шляпа, а в петлице она носила розу. Я был убежден, что если Тим завоюет ее симпатию, то поддержка половины прессы ему обеспечена.

* * *

Возможно, то, что Форти появился в зале суда одновременно с прокурором, было всего лишь совпадением. Две резко контрастирующие фигуры. Естественно, я не имею в виду цвет кожи. Я уже говорил, что я думаю о нашем окружном прокуроре, Гэрри Митчелле. Это молодой, производящий впечатление плейбоя человек; однако он честен, умен и очень скрупулезен. В зал он вошел в обществе двух своих помощников, один из которых… точнее, одной, была привлекательная брюнетка. Полицейских еще не было. Первое заседание суда имело характер вступительного.

Пунктуально, в десять, за своим столом появился Делмер Корнуоллис, судья. Это был типичный чиновник, рутинер без всяких способностей, последовательный конформист. Я опасался, что когда дело дойдет до приговора, то при вынесении его Корнуоллис будет руководствоваться политическими целями и желанием успокоить общественное мнение.

Занимая место за широкой спиной Тима, я заметил среди публики пастора Бордена. Главу прихода Святых последнего дня не особо обрадовало мое присутствие в зале. Для него это дело было давно закончено и похоронено, а тут вдруг оказалось, что он на свои деньги организует защиту двух молодых представителей белой расы, которых достопочтенный пастор к тому же никогда до этой минуты не видел.

Молодые люди появились последними, ведь именно они были звездами предстоящего действа. Увидев их, я понял, что имел в виду Тим, говоря, что Майк произведет плохое впечатление на судью и присяжных. Это был высокий блондин, выглядевший типичным пареньком из предместья, которого воспитала улица. Правда, в тюрьме ему подстригли волосы, но он по-прежнему был одет в кожаную куртку с короткими рукавами. Он явно принадлежал к типу людей, встреча с которыми во время одиноких ночных прогулок по улицам города не доставляет удовольствия. Дебби была без макияжа. Это была хорошенькая, хотя и несколько заурядная молодая девушка — отлично сложенная шатенка с серыми глазами. Я искал ее взгляд. Хотел улыбнуться ей, чтобы немножко подбодрить ее. Впрочем, что за дело было ей до какого-то негра? Хватит с нее одного чернокожего — адвоката.

— Штат против Майка Доулейна и Дебби Саймонс, — объявил протоколист зычным голосом.

Я почувствовал, как по моей спине поползли мурашки. Процесс начался. Я был уверен в себе, но как выдержит предстоящее эта пара? И сможет ли Тим достойно противостоять Митчеллу? Конечно, у него немалый опыт в выступлениях перед судом присяжных, но не в таких делах.

Ну а я? Либо победа, либо смерть. Либо я раскрою истину, либо потеряю свою лицензию частного детектива. Я понял это в ту минуту, когда на стул рядом со мной села Луиза. Подсознательно я был признателен ей за то, что она пришла сюда.

Первый час процесса ушел на приведение к присяге присяжных. Ни Тим, ни прокурор не дали отвод ни одному из них. Затем проверили личные данные обвиняемых. Наконец секретарь зачитал обвинительный акт: штат обвинял Майкла Доулейна и Дебби Саймонс в убийстве Арнольда Эбинджера, владельца крупной торговой фирмы в Спрингвилле и кандидата на пост мэра горю да, совершенном во вторник, седьмого октября, между восемнадцатью и восемнадцатью тридцатью.

Судья Корнуоллис бросил взгляд на защитника.

— Признают ли обвиняемые свою вину или они считают себя невиновными? виновными?

— Они невиновны, ваша честь! — весьма торжественно заявил Тим Форти.

Зал воспринял его заявление как сенсацию. Присутствующие считали, что дело будет предрешено в самом начале процесса. Ожидали борьбу за смягчение приговора, попытки доказать, что убийство это носило случайный характер. И вдруг, при поднятии занавеса, спектакль вырисовывается в совершенно ином свете.

Часть репортеров помчалась к телефонам. Прокурор явно был изумлен. Видимо, он подумал, что информаторы обманули его. Ведь он не мог знать, что я вынудил Тима Форти сделать это заявление сегодня, в два часа ночи, за несколько часов до начала процесса.

Судья прервал заседание, объявив перерыв до четырнадцати тридцати.

* * *