Моя первая любовь

— Да я не особо поняла, — Ленка вновь нахмурилась и дернула плечом. — «Давай дуй в палату, твоей подруге плохо. Надеюсь, без сотрясения обойдется. Я там напортачил немного…» И еще говорил м-м-м… Я не запомнила, мне уже не до того было. Так он виноват или нет?

— Не виноват, — ответила я. — Но видеть его больше не хочу.

И я в красках и лицах поведала историю своего глупого бега и трагического падения.

— Лучше б ты на полдник сходила, — с тяжелым вздохом подытожила Ленка и спросила: — К медсестре пойдем?

— Нет, мне уже лучше.

К ужину боль в голове утихла, но душевные страдания меньше не стали. Изображая спокойствие и равнодушие, я мысленно постоянно разговаривала со Славкой: твердила о своем бесстрашии, о его трусости, складывала из резких слов убийственные фразы, перечеркивала возможные ответы, обрушивала на врага безжалостные ругательства, одерживала победы ежесекундно. Произошедшее не желало меня отпускать, и не было спасения ни в чем…

Славка появился под окном нашей палаты около семи. Я, лежа на кровати, уткнувшись в библиотечную книгу, сделала вид, будто не вижу незваного гостя. Девчонки притихли и демонстративно занялись кто чем, поглядывая то на меня, то на торчащую светлую голову «атамана». Ленка, вживаясь в роль всемогущего парламентера, готовая поддержать «ничего не значащую» беседу, уселась на подоконнике и дежурно произнесла «привет».

Они разговаривали негромко: о планах на вечер и завтрашний день, обсудили общих знакомых, Ленка сначала пожаловалась на вожатых, потом на закрытый бассейн, затем попросила Славку зайти к ее родителям и передать привет.

— На дискотеку идете? — спросил он.

— Нет, мы решили сегодня пропустить, — ответила Ленка и, как я догадывалась, многозначительно посмотрела в мою сторону, мол, среди нас есть тяжелобольной человек, и мы остаемся в палате в знак солидарности. Потому что мы — команда!

Как только Славка ушел, Ленка вновь затрясла меня, точно грушу. Она с трудом справлялась с эмоциями, улыбалась и казалась самой счастливой на свете.

— Он приходил к тебе, понимаешь? Ну ничего себе… Вообще! Он приходил к тебе. И не думай, что я сумасшедшая, ты просто его не знаешь! Он спросить не может, как ты, и все такое… Но покоя ему точно нет. Ну ты даешь!

— Ага, — подтвердила Катюшка и переглянулась со второй Ленкой и Маринкой.

— Хотите сказать, его мучает совесть? — Я отложила книгу и села. — Это глупо. И давайте договоримся больше не говорить о нем. Не хочу вспоминать, как грохнулась в коридоре.

На следующий день Славка не появлялся, мальчишки из его свиты тоже не показывались на территории лагеря. Постепенно теннисная партия и ее последствия стали забываться, вот только в сердце иногда покалывали непонятные иголочки и взгляд автоматически искал желтую футболку «атамана». Меня, как излишне активную и ответственную, завалили общественной работой, и после обеда я, окруженная кистями, красками, банками-склянками, трудилась над спортивной стенгазетой. Жизнь шла своим чередом.

Рисовала я неважно, но выбор частенько падал на меня и еще одну девочку, которая с красками управлялась неплохо. Закопавшись в вырезках из детских журналов, пытаясь создать достойную красоту, мы закончили работу с небольшим опозданием: все уже отправились в кинозал на заключительную часть цикла о Шерлоке Холмсе «Двадцатый век начинается». Фильм разрешили к просмотру только первому и второму отрядам, поэтому, открывая дверь зала, я ожидала увидеть кучу свободных кресел — садись где пожелаешь! Конечно, заняты были исключительно последние ряды, эти места традиционно доставались старшим и считались престижными. Не хотелось спотыкаться в темноте о ступеньки, да и настроение балансировало между необъяснимой тоской и унынием, поэтому я направилась к первому попавшемуся ряду, прошла до середины и села.

Рассказы о Шерлоке Холмсе я обожала, но от происходящего на экране дух в первые пять минут не захватывало; зато сердце стало биться в два раза чаще, когда распахнулась дверь и в окружении света, льющегося в зал, появился Славка… Можно не сомневаться, взгляды всех присутствующих мгновенно устремились на «атамана», а он, чуть помедлив, закрыл дверь и дал глазам возможность привыкнуть к темноте.

— Нет, нет… — прошептала я, интуитивно угадывая, что сейчас произойдет. Я опять превратилась в птичку, которой просто некуда упорхнуть.

«Ленка, ты где? Спаси меня немедленно!»

Но она, как и остальные, сидела далеко за моей спиной. Теперь два отряда с нетерпением и удовольствием наблюдали совсем другое кино. Мы со Славкой соперничали с самим Шерлоком Холмсом и его другом Ватсоном, и я могла поспорить на миллион — победа была за нами.

«Только не это… Не подходи ко мне… Нет…»