Моя плоть сладка

– О, да! – истерически рассмеялась Изабель. – Как по маслу! Но все кончено, Чак. Кончено! Я ухожу от тебя.

– Кого это трогает? Только скажи мне, пожалуйста, что случилось?

– Твой парижский друг дал мне письмо, в котором предупреждал, чтобы я не потеряла его посылку. Но я обнаружила это письмо только после того, как он ушел.

Это я предупредил его, чтобы он ничего не говорил тебе заранее. Так было бы легче.

– Легче?! – Сверкая от гнева глазами, она вдруг остановилась. – Легче? А что, между прочим, находится в этом свертке?

– И ты не знаешь? Ты их не нашла?

– Что нашла?

– Бриллианты, Изабель! Бриллианты стоимостью в триста тысяч баксов. Вот что в твоем свертке! А теперь давай-ка мне его сюда.

– Он в чемодане.

– Где???

– Там, около столика.

– Ты бросила его на пол вместе со своими лохмотьями?

– Ну, это уж твоя забота. Давай вернемся, и я тебе его отдам. А потом иди ко всем чертям, Чак. Я не желаю больше тебя видеть.

– Ты с ума сошла, – уговаривал он ее. – Ты должна была сделать все, что тебе сказали. Все занижаются этим в наши дни. Это давало бесплатный проезд домой.

– Но не мне.

– Ну что ты собираешься теперь делать? Ты пропала. Пожалуйста, не дожидайся от меня денег. У меня их нет.

– Возвращайся к своему фотографу, – сердито проговорила она. – Наконец-то у тебя появился шанс в жизни. Пиши свою статью. Только смотри, чтобы не узнали твое прошлое.

– Заткнись, – он сжал кулаки, собираясь ударить ее. – Отдай мне сверток!

– Хорошо.

Теперь, когда она, наконец, увидела его и когда все было кончено, у нее больше не было зла против него. Ей только хотелось как можно скорее уйти. Нетвердой походкой она вернулась в кафе и наклонилась за чемоданом. Фолл тотчас же встал и помог ей поднять его.

– Куда вы собираетесь? – спросил он ее.

Изабель взглянула на него и удивилась выражению его лица. Как будто он был ее мужем. «Словно только он сожалеет, что я ухожу», – подумала она.

Но стоящий позади нее Чак ответил, как обычно, ложью.

– Изабель устала. Она хочет пойти полежать немного.

Она открыла чемодан. Вынула оттуда юбку. Коробочки не было.

Тогда она встала на колени на пыльном тротуаре и принялась лихорадочно выбрасывать из чемодана белье, блузки… Прохожие с любопытством смотрели на нее. Но коробочки там не было.

– Что?! – кричал Чак. – Где сверток?

Он увидел ужас в ее глазах.

– Это… это было в красном несессерчике… Я положила его под юбку. Он пропал…

– А, черт, – закричал Чак. Он схватил ее за плечо и грубо оттолкнул в сторону. Затем, опустившись на колени, начал выбрасывать прямо на тротуар все, что было в чемодане.

Но красного несессерчика там не было. Чак побледнел. Он посмотрел сначала на Изабель, потом на Фолла.

– Что вы потеряли? – спросил Фолл.

– Кто-нибудь дотрагивался до этого чемодана, пока мы уходили?

На лице Фолла появилось жесткое выражение, глаза сверкнули холодным блеском.

– Если вы имеете в виду меня, то нет.

– Нет, нет, конечно нет, – трусливо поспешил ответить Чак и затем зло обратился к Изабель: – Что ты с ним сделала, ты, глупая сука? Давай рассказывай, что случилось?

Изабель плакала. Фолл с трудом удерживался, чтобы не ударить Чака Кеннера.

– Я… Барней открывал чемодан у себя в отеле. Но я положила коробочку обратно. Я хорошо это помню.

– Ты уверена?

– Да. По-моему, все так и было.

– Значит, Барней его забрал, – пробормотал Чак Кеннер. – Этот сукин сын хочет меня надуть.

Он взглянул сначала на Фолла, потом на девушку.

– Я сверну шею этому негодяю, – злобно прошипел он.

Сидящие за соседними столиками посетители стали обращать на них внимание. Фолл, не глядя на Чака, Кеннера, нагнулся и начал подбирать вещи Изабель и укладывать их в чемодан. Он услышал, как затрещал мотор мопеда, а затем раздался голос Чака:

– Послушайте, Фолл, это очень важно, то, что она потеряла. Я вернусь через полчаса. Вы подождете меня?

Фолл не ответил. Его глаза встретились с глазами девушки, помогавшей ему укладывать вещи в чемодан.

– Вы подождете? – повторил Чак.

– Уходите, – рассердился Фолл. – Убирайтесь отсюда!

Чак Кеннер, не снимая рук с ручек мопеда, подождал с минуту. А история-то поворачивается не особенно благоприятно. Этот знаменитый фотограф уже пришел в ярость от Чака. А он знал, что будет еще хуже, если Фоллу станут известны и остальные его делишки. Он оттолкнулся от тротуара и, набирая скорость, помчался по Эль Борн. И прежде чем он вспомнил об Изабель, он уже повернул на Рамбла. «Все кончено. Наконец-то я от нее отделался. Ее счастье, что я не свернул ей шею».

Фолл и девушка даже не взглянули вслед удаляющемуся Чаку. Фолл закрыл чемодан и поставил его под стол, потом помог девушке встать на ноги.

– Мне надо скорее уйти, – произнесла она нерешительно. – Я не хочу, чтобы Чак застал меня здесь, когда вернется.

– Садитесь, – сказал Фолл. – Вам нужно выпить. Официант, два коньяка.

Она позволила ему усадить себя. Фолл посмотрел на вырез ее блузки, на длинную изящную линию шеи.

– Почему вы не уйдете от него? – спросил он.