Моя повесть-1. Хлыновск

    - Видно, умереть по-всячески можно, - закончил отец о смерти друга. - А все-таки, сдается мне, сам человек виновен: в неправильное положение природу ставит, скоп большой допускает всякой земной силе, - ну, она его и хлопает… По мне быть, она ой как еще хлопнет нашего брата - земного человека…

Глава шестая

НАЧАЛО СЕМЬИ

    Вот что мне удалось написать по разновременным и отрывочным рассказам отца и матери об этом времени.

    В субботу перед Масленой неделей Сережа Водкин затемно вернулся домой. Он был сильно во хмелю; это с ним случилось первый раз за женитьбу. Из-за пазухи его овчинника торчали бахромы персидского платка. В обнимку он держал расписной поставец. Карманы шубенки оттопыривались от содержимого в них.

    Он перебрался через калитку. Во дворе стояли двое саней, оглобли которых долго путались под ногами Сережи. Лошади шуршали сеном под навесом сарайчика.

    "Двор-то свой ли?…" Осмотрелся; перед ним оконце келейки, с правой руки лачуга Андрея Кондратыча. Свой двор, без сомнения, если бы не оглобли…

    В келейке малый светик.

    Пятник сегодня, то бишь - субботница… Лампадка горит, - бормотал Сергей Федорыч и корявым пальцем деликатно постучал в оконце. Анена сейчас же открыла мужу. Сережа с порога запел октавой до фальцета:

    Зажигайте огни,

    Кипятите котлы…

    Жена зажгла крошечную лампу. Келейка просветлела. Потянулись тени полом, стеной и сломались на потолке. Запахло вином.

    Сережа стоял у порога с подношениями, пригнув голову от низкой матицы.

    - Мое нижайшее! Да что ты, Аненка, словно уперлась об меня… Пьяный, что ль? Не верь глазам - я тебе по всем половицам пройдусь, не качнувшись… - сказал он и наклонился, чтоб поцеловать жену.

    - Ой, как от тебя вином разит!

    - Что с ним поделаешь. Вино из хлеба силу набирает, - его не утаишь в глотке… Да… Ты на вот, держи. - И Сережа стал вытягивать из-за пазухи огромный платок.

    В избушке заискрилось: цветы, узоры заговорили, заласкались и к людям, и к стенам.

    Анена, как зачарованная, смотрела на выпадающую на пол, к ее ногам, волшебную ткань, она сжала на груди руки, с вытянутым лицом не могла оторваться от цветной шали.

    Сережа, довольный успехом подарка, улыбался на жену, на ее восторг.

    - Хорош подарок?…

    - Так ли я была б довольна, коли не пил ты… Все это время… Видала по тебе, как ты крепился… И вот этого, как огня, боялась…

    - Сегодня кончили работу… Засяду за верстак и - будет. Как вижу я, всего вина не перепить… Держи кубышку с медом душистым… А карманы сам разгружу…

    Анена поставила мед и занялась свертыванием драгоценной шали. Сережа очищал карманы от пряников, орехов и конфет.

    - Дорого как, верно, это стоит, - укладывая платок в сундук, сказала жена.

    - Не дороже вот этой штуки, - сказал муж, вынимая из внутреннего кармана мятые бумажки, серебро и медь. - А если выпивши я, так это с устали, лопни глаза, с устали.

    Пьет мужик от устали, да от сердца… А мое сердце довольно, Аненка, - и он, большой, неуклюжий, обнял маленькую голову жены и поцеловал звонко, с причмоком.

    - Батюшки, что же это я тебе поесть не даю… - засуетилась жена.

    - Не надо, - отмахнулся Сережа, - севрюжину с картошкой ели. Ты вот помоги разонучить ноги… Ноют ноги…

    Анена разула лапти мужу.

    От тепла Сережа сильнее захмелел.

    - Я, да для жены моей собственной, хоть столько пожалею? Да чтоб, лопни глаза… Подожди, такое я тебе предоставлю, - заикаясь, сказал муж, пытаясь щелкнуть пальцами.

    - Предоставил уже, муженек, - сказала Анена и громко по-девичьи засмеялась… Смех перешел в слезы, смешался с ними и перешел в рыданье.

    Муж недоумевающе уставился на жену.

    - Анена, слышь, Анена… Что с тобой? - трезвея, бормотал Сережа, прижимая к себе плачущую.

    - Ничего, ничего, это я так… - сквозь всхлипы заговорила Анена. - От обеда самого деваться куда не знала… К тебе бежать хотела, чтоб рассказать… тебе рассказать…

    - Да что случилось? Обидел кто? - взгрубив голос, спросил муж, освобождаясь от жены и приподнимаясь как бы на защиту.

    - Забеременела я, - розовея лицом, сказала Анена. Сережа, не в силах перевести сразу мысль на новое положение, сделал жест к животу жены:

    - Забрюхатила, что ль?

    Сделав два шага к двери и обратно, он опустился у ног жены и заулыбался.

    - Ну вот, ну и хорошо, никому убытку нет и реветь не к чему… А кто в брюхе-то?

    Анена кокетливо тронула щетинистую голову мужа.

    - Глупый, чтоб наверное, так об этом до конца не узнаешь…

    Молодые супруги надолго засиделись. На каждое предположение Анена без умолку фантазировала о будущем.

    - Я думаю, что у меня будет мальчик - так и тетка Февронья сказала, когда живот мой смотрела…

    - Покажи живот, Анена.

    Молодая женщина выпрямилась. На сарафане по очертаниям живота ничего не было заметно, но Анена поводила рукой мужа по животу, и оба нащупали чуть ли не головку младенца.

    - Тошнит меня часто - это тоже при мальчике, говорят, бывает…

    - Вот-те, лопни глаза, тверезый стал будто. Да и словно у самого в брюхе завозилось. Теперь уснуть надо, женка, чтоб обдумать крепче, - подымаясь с пола, сказал муж. Он бросил на пол возле кровати шубенку и одну из подушек.