Моя прекрасная хэри (СИ)

– С ума сошла! – нахмурился тот. – Да и нет там прохода, два полета стрелы – дальше тупик!

– Тем лучше! Значит, точно погонятся! Ждите меня… хм… хотя бы вон у той сосны. Её издалека видно!

В конце концов, Вагир уступил. Должно быть, рана сильно ему досаждала, хоть он и не показывал виду. Да и пререкаться времени не было. Я нарочно показалась перед преследователями, не целясь, выпустила две стрелы и нырнула в проход. Сзади послышался многоголосый рёв.

Позже Вагир рассказал мне, что это ущелье пользовалось у местных дурной славой. Даже легенда соответствующая имелась: о чудовищном великане, расколовшем гору своим топором чуть не надвое. Входить в ущелье считалось опасным, из – за чего мой замысел чуть не сорвался. В погоню за мной бросились только самые смелые, остальные расположились снаружи. Собаки тоже в ущелье не сунулись, не дурные.

Пора! Пугнув напоследок преследователей ещё парой стрел, я постаралась воссоздать в памяти лицо и фигуру Вагира, мысленно как можно яснее формулируя желание оказаться рядом и стараясь не думать, что меня ждет в случае неудачи. Сосну вспоминать я не рискнула, всё-таки у меня не было опыта подобных перемещений, вот сейчас, к примеру, я могла вспомнить в лучшем случае крону, а вдруг меня именно туда и перетащит? А вниз слезать как? То-то мои спутники ухихикаются над горе-чародейкой… Да и мало ли в лесу похожих сосен?

Вагир, надо думать, немало удивился, когда я вдруг возникла перед ним среди кустарника. Он шарахнулся в сторону, пальцами инстинктивно сложив отвращающий знак. Узнав меня, охотник настороженно хмыкнул: хитра ты, госпожа, как я погляжу…

– Марианна! – ко мне уже бежал Мартин с радостной улыбкой во весь рот. За ним поспешала незадачливая ведьма, кажется, ещё не вполне осознавшая, что спасена. При виде меня лицо её задрожало, и девушка вдруг бросилась к моим ногам, чем немало меня напугала.

– Госпожа!

– Ну перестань, ну что ты, – я осторожно погладила её по волосам, беспомощно оглянувшись на Вагира. Тот уже снимал с себя плащ, потом набросил его на девушку. На её лохмотья жалко было смотреть.

– Будет время – выплачешься, – сказал разбойник с грубоватым сочувствием. – Как звать-то тебя?

– Алента, – всхлипнула та.

– Как бы погони за нами не было.

Это она поняла. Девушка вскочила быстрее лани. Мы все спешили оставить злосчастную деревню как можно дальше за спиной, подгонять никого не пришлось.

К вечеру разразилась гроза, вымочив нас до нитки, и плащи не спасли – какое там! Вода с них текла ручьями. Сверкнула молния, Вагир что-то крикнул, но его слова утонули в сотрясшем лес грохоте.

– Что ты говоришь?! – прокричала я.

– Хижина здесь есть неподалеку! Не отставайте!

Судя по взглядам разбойника, он был уверен, что это я нарочно вызвала грозу, чтобы избежать погони. Я не стала его разубеждать. Пусть он меня немного побаивается, это не помешает.

После первой победы в сражении под Каэрбатом лорд Кейтра уверенно двинул свои войска вглубь несчастной Андарии. Оставив в стороне столицу, где злодействовал его гнусный сообщник колдун Рицимер, Белый Волк вторгся в Тиллерию и Барле – богатые западные провинции Андарии. Бароны Галеран и Морвид, властители этих земель, не смогли оказать ему достойного сопротивления, так как силы их были разобщены…

Ридд Уольский, “Хроники Солнечного королевства”

Ночь… На пышных зеленых лугах Тиллерии раскинулся спящий военный лагерь. Спят палатки, накрывшие луг подобно стае белых птиц, окруженные обозными телегами. Сонно колышутся штандарты с изображением белого волка. Спят солдаты в палатках. Только изредка перекликаются патрули, охраняющие периметр лагеря, да иногда слышится испуганное ржание случайно разбуженного коня.

И в самом высоком, самом роскошном королевском шатре тоже не спят, внутри виден свет, движутся по пологу смутные тени. Вот шатёр распахнулся, выпустив в ночь человека – высокого, в темном камзоле, с белыми волосами. Человек постоял неподвижно, затем прошелся, прихрамывая, вдоль палатки. Мысленно коснулся часовых, – не спят, боятся, – удовлетворенно хмыкнул.

Он вернулся в шатёр, достал из сундука тяжелый свёрток, обернутый в черный шелк, осторожно разложил мягкие складки. Через минуту на сундуке матово поблескивало зеркало темного стекла в железной оправе. Несколько резких слов – и зеркало подернулось рябью, посветлело, отразило угодливое лоснящееся лицо с длинноватым носом и тонкими губами.

– Приветствую тебя, Рицимер, – произнес беловолосый. – Пусть будут удачны твои дела.

– Темной ночи тебе, мой король. В Катилоне всё спокойно. Считай, что все они уже – твои подданные.

– Меня интересует, что поделывает этот прохиндей Кондор! Ты следишь за ним?

– Кондор у нас не страдает от излишней храбрости, мой господин. Он сбежал при первых угрозах Беорга, заперся в своём замке и сидит теперь там, я уверен.

– Если это так, тогда почему я почувствовал его присутствие на севере? А затем и в Катилоне? Что-то ты темнишь, чародей! И где кольцо его хэри?

Лицо Рицимера в зеркале напряглось, на висках выступили капли пота.