Моя прекрасная свадьба

Когда он наконец вспомнил все произошедшее за последние сутки, то достал из-под подушки руку, обхватил ею меня и накрыл своим телом. Устроился между моих ног, а потом нагнулся, чтобы поцеловать: нежно, ласково, задерживаясь на моих губах дольше обычного, согревая их своим теплом.

– Я по-прежнему могу заказать тебе яичницу. Хочешь, я позвоню в обслуживание номеров?

– Вообще-то нам нужно успеть на самолет.

Его лицо помрачнело.

– Сколько у нас времени?

– Вылет в четыре. Выезд из отеля в одиннадцать.

Трэвис нахмурился и взглянул в сторону окна.

– Надо было забронировать еще один день. В идеале мы должны проваляться сегодня в кровати или у бассейна.

Я поцеловала его в щеку.

– Завтра идти на пары. Лучше мы сейчас сэкономим и потом еще куда-нибудь съездим. В любом случае я не хочу проводить медовый месяц в Лас-Вегасе.

Он поморщился от отвращения.

– А я определенно не хочу проводить его в Иллинойсе.

Я кивнула, соглашаясь с ним. С этим не поспоришь. Иллинойс вовсе не приходил в голову при мыслях о медовом месяце.

– В Сент-Томасе красиво. И нам даже не понадобятся паспорта.

– Это хорошо. Поскольку я больше не участвую в боях, нам нужно пооткладывать деньги по возможности.

– Значит, больше никаких боев? – улыбнулась я.

– Голубка, я же тебе говорил. Мне ничего из этого не нужно, если есть ты. Ты все изменила. Ты – мой завтрашний день. И ты же – апокалипсис.

Я поморщила нос.

– Мне не слишком нравится это сравнение.

Он улыбнулся и перекатился на бок, ложась в нескольких дюймах слева от меня. Устроился на животе, положил руки под грудь и прижался щекой к матрасу, несколько секунд пристально глядя на меня.

– Ты кое-что сказал на свадьбе… что мы как Джонни и Джун. Я не уловила смысла.

Он усмехнулся.

– Ты не знаешь про Джонни Кэша и Джун Картер?

– Что-то вроде того.

– Она тоже отчаянно сопротивлялась ему. Они ссорились, и он совершал глупые поступки. В итоге они во всем разобрались и провели остаток жизни вместе.

– Правда? Могу поспорить, ее отцом был не Мик.

– Голубка, он больше не причинит тебе вреда.

– Ты не можешь обещать этого. Как только я начинаю где-то обживаться, так обязательно появляется он.

– Что ж, мы пойдем на нормальную работу, будем не богаче обычных студентов, так что у него не будет возможности клянчить у нас деньги. Нам понадобится каждый цент. Хорошо, что на первое время у меня осталось кое-что из моих сбережений.

– Есть мысли, куда устроиться на работу? Я подумывала о преподавании. Математика.

Трэвис улыбнулся.

– У тебя это хорошо получится. Может, я буду преподавать естественные науки.

– А у тебя это очень хорошо получится. Я могу дать рекомендации.

– Вряд ли они будут считаться, исходя от моей жены.

Я моргнула.

– Боже, это так странно слышать.

Трэвис засмеялся.

– Неужели? Но мне чертовски нравится. Голубка, я обещаю заботиться о тебе. Не могу гарантировать, что Мик вновь не испортит тебе жизнь, но обещаю, что сделаю все возможное, чтобы предотвратить это. А если это произойдет, то весь путь я пройду вместе с тобой.

Я слабо улыбнулась и прикоснулась к его щеке.

– Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, – без промедления ответил он. – А раньше он был хорошим отцом?

– Не знаю, – ответила я, глядя в потолок. – Наверное, я думала, что это так. Но что понимает ребенок в родителях? У меня сохранились о нем несколько хороших воспоминаний. Сколько себя помню, он пил и увлекался азартными играми, когда ему везло, он был добрым. И щедрым. Многие его друзья уже обзавелись семьями… они тоже работали на мафию, но у них были дети. Они вели себя дружелюбно и не возражали, когда Мик брал меня с собой. Я проводила много времени «за кулисами» и видела то, чего не видят другие дети, потому что Мик таскал меня повсюду за собой. – Уголки моих губ поползли вверх, а с ресниц скатилась слезинка. – Да, наверное, был, но по-своему. Я его любила. Для меня он был идеальным.

Трэвис прикоснулся пальцами к моему виску, нежно стирая с моей кожи слезинки.

– Голубка, не плачь.

Я покачала головой, пытаясь взять себя в руки.

– Вот видишь? Он все еще может причинить мне вред, даже не находясь здесь.

– Но я-то здесь, – сказал Трэвис и взял меня за руку. Он по-прежнему внимательно смотрел мне в глаза, прижавшись щекой к постели. – Ты перевернула весь мой мир, и теперь я в начале пути… как после апокалипсиса.

Я нахмурилась.

– Все равно мне не нравится это слово.

Он поднялся с кровати, обмотав простыню вокруг бедер.

– Зависит от того, как на это посмотреть.

– Вовсе нет, – сказала я, глядя, как он удаляется в ванную.

– Буду через пять минут.

Я потянулась и распростерлась на кровати как морская звезда, потом села и причесала волосы пальцами. Послышалось журчание воды в унитазе, а потом Трэвис открыл кран. Он не шутил. Через несколько секунд он будет готов, а я все еще лежала в кровати, голая.

Оказалось не так просто поместить в нашу сумку мое свадебное платье и костюм Трэвиса, но наконец я справилась с этим. Трэвис вышел из ванной и провел пальцами по моей ладони, когда мы пересеклись.

Я почистила зубы, причесалась, переоделась, и к одиннадцати мы были готовы выехать.