Моя прекрасная убийца

Его рука протянулась из темноты. Коричневые пятна на коже были видны на свету особенно отчетливо.

Джаггер взял кассету. Рука исчезла и появилась снова уже с конвертом.

— Здесь вы найдете двести пятьдесят фунтов. Пересчитайте, пожалуйста. Как только они кончатся, получите еще столько же.

Джаггер сунул конверт в карман.

— Я и так доверяю вам, — сказал он.

— В конверте, кроме денег, билет до Виннипега через Монреаль и обратно. Вы летите рейсом 207 компании ВОАС, завтра в десять тридцать, из Лондона. На центральном почтамте Виннипега лежит письмо на ваше имя, в котором вы найдете дальнейшие инструкции. Через четыре дня вы снова должны быть в Лондоне. Как вернетесь, позвоните мне. Получите новое задание.

Джаггер прочитал гравировку на кассете. Это был прах Биддл-Джонса.

— Виннипег, — повторил он. — А ведь вы, вроде, говорили, что Биддл-Джонс хотел в Аргентину.

Заминка была столь непродолжительной, что Джаггер едва заметил ее.

— Простите, я перепутал, — сказал Силидж-Бинн. — В Аргентину отправляется Фармило, а Биддл-Джонс — в Виннипег.

Наступило недолгое молчание. Слышалось лишь жужжание Силидж-Бинна. Затем на свету снова появилась рука, протянутая для рукопожатия: профессор хотел попрощаться.

— До свидания, мистер Джаггер. Приятного путешествия и счастливого возвращения. До скорого.

Джаггер пожал руку. Она была на удивление холодной и твердой. Уже намереваясь идти, Джаггер повернулся и запнулся о бухарский ковер. Чтобы не упасть, он взмахнул рукой и чуть не сбил со стола лампу. Но в последний миг успел подхватить. Весь свет при этом упал на Силидж-Бинна. Внезапно ослепленный, он вскинул руку, чтобы закрыться. Блеснул золотой браслет, на котором профессор носил часы.

Вся сцена длилась какие-то доли секунды. Быстрым движением профессор снова повернул лампу на Джаггера и надавил кнопку на письменном столе.

— Итак, всего хорошего, мистер Джаггер. До скорого.

Джаггер услышал, как он в темноте пошел к двери, открыл ее — при этом в комнату проникла полоска света — и сразу же захлопнул за собой.

В комнате вдруг непонятно откуда возник итальянец. Не говоря ни слова, он распахнул дверь и стал ждать, пока Джаггер выйдет. Взгляд у итальянца был холодный и неподвижный, как у аллигатора.

Они снова шли по коридору, облицованному кафелем. На дворе похолодало. На небе появилась огромная туча. Почти стемнело. Летучая мышь пронеслась над пристроем и исчезла в ветвях дерева.

Стоя на крыльце, Джаггер окинул взглядом сад. Многого он, конечно, в сумерках не разглядел, и только собрался было повернуться к итальянцу, как тот захлопнул дверь. За миг до того, как она закрылась, Джаггер услышал, как итальянец без всякого выражения проговорил:

— Buona notte, Signore! Addio!

Джаггер поглядел на дверь и пробормотал:

— Нет, не «прощай», дружок. Мы еще встретимся. Надо было сказать «до свидания».

Он достал из кармана пачку сигарет, вытряхнул одну и закурил. Когда потух огонек зажигалки, ночь сделалась еще темнее. Он спустился по ступенькам крыльца и пошел к машине. Через несколько секунд уже ехал к воротам по дорожке, посыпанной гравием. Мощные фары разрывали непроглядную тьму. На лобовое стекло упали первые крупные капли дождя.

Джаггер ехал, погрузившись в раздумья. Что-то в доме было не так, как обычно… А вот что? Он лихорадочно пытался понять. И не мог.

Джаггер затянулся в последний раз и выбросил сигарету в окно. Она ударилась о камень на обочине и рассыпалась искрами.

Тут вдруг его осенило. Он понял, что в Хангер-хаусе было не так, как в прошлый его приезд. Ему явственно вспомнились слова Силидж-Бинна: «Курить в этом доме запрещено!»

А когда он шел за итальянцем по коридору, в воздухе витал слабый запах табачного дыма.

Джаггер затормозил так резко, что завизжали шины. Посидел и поразмышлял, закусив нижнюю губу. Наконец, опустил боковые стекла и поехал медленно, внимательно глядя по сторонам. Оказавшись рядом с полем, обнесенным живой изгородью, он заехал в кусты, выключил фары и вышел из машины.

Гроза все еще никак не могла разразиться. Первых капель хватило лишь на то, чтобы смочить траву. То здесь, то там сверкали молнии.

Прячась за кустами, Джаггер прикинул, как ему лучше идти. Потом перебрался через ворота в изгороди, обошел загон для коров и побежал к буковой рощице позади Хангер-хауса. Тут же споткнулся и скатился в канаву, ее окружавшую. Словом, был на верном пути.

Перебежками он двигался от дерева к дереву, пока не наткнулся на темную стену. Дотянулся рукой до верха — не меньше двух метров. Побежал вдоль нее и неподалеку обнаружил поленницу. Через несколько минут он был уже по ту сторону стены.

Снова сверкнула молния, и в ее призрачном свете Джаггер успел определить, где находится, — на огороде позади здания. Он пошел по тропинке, миновал какой-то сарайчик и оказался на лужайке у самого дома.

Осторожно отодвинул старомодный засов калитки и вошел во дворик, который накануне видел в окошко из коридора. Там стояли все те же три мусорных бака. А возле них в полутьме лежало что-то длинное и темное.