Моя прелестная роза

Майкл обвел взглядом полуразрушенный дом, девочка была всего в нескольких футах, за стеной какой-то комнаты, видимо, кухни. Может быть, удастся освободить ее еще до того, как будет поднято дерево. Он схватил глинобитную плиту и осторожно, стараясь не раскачивать стену, попробовал ее вытащить.

Блэкмер взялся за плиту с другой стороны. Майкл всегда удивлялся, замечая, что врач такого же, как и он, роста. Он всегда старается держаться незаметно и поэтому кажется ниже, чем на самом деле. Им все же удалось отодвинуть хрупкую плиту. В самом низу открылась темная, неправильной формы дыра.

— Я вижу свет, мама! — взволнованно воскликнула. Лисси.

Эмма смахнула капли дождя со своего напрягшегося лица.

— А ты не могла бы подползти к дыре и вылезти наружу, родненькая? — с напускным спокойствием спросила она.

Наступила долгая тишина.

Затем Лисси сказала дрожащим голосом:

— Я не могу вылезти, мама. Около двери лежит папа и всякие обломки.

Блэкмер внимательно осмотрел дыру.

— Я попытаюсь проникнуть в дом с этой стороны, если Уайман загораживает дыру, я попробую ему помочь.

— Это неудачная мысль, — сразу откликнулся Майкл.

Блэкмер посмотрел на него с презрением:

— Если вы так торопитесь, поезжайте в Уитком без меня. Я догоню вас завтра.

Обычно лицо врача казалось непроницаемой маской, и Майкл был удивлен, увидев в серо-зеленых глазах возмущение и, пожалуй, даже раздражение.

Возмущенный и сам, Майкл сердито гаркнул:

— Эта ваша чертова затея — просто глупость. Опасность слишком велика. Дом может обрушиться в любую минуту.

— Я доктор и обязан помочь. — Блэкмер лег на грязную землю и на глазах ошеломленных зрителей начал протискиваться в дом. Услышав какой-то треск, Майкл насторожился, но треск тут же прекратился.

Минуты через две — эти минуты показались целой вечностью — доктор крикнул:

— Уайман жив. Его сердце должно выдержать, но он потерял сознание и истекает кровью.

— Хвала Богу, — взволнованно сказала Эмма.

Майкл навидался достаточно много ран, чтобы почувствовать опасность.

— А вы не могли бы остановить кровотечение жгутом? — спросил он.

— Нет. Дотянуться до него мешает проклятая балка, — проворчал врач. — На какое-то время я могу зажать рану, только поскорее уберите это чертово дерево.

Принесли тали, и все взялись за дело. Когда все было готово, Майкл крикнул:

— Мы начинаем, Блэкмер. Лучше выберитесь наружу.

— Не могу, — сурово отозвался доктор. — Уайман и так уже потерял много крови.

— Но ведь если стены обвалятся, доктора может раздавить, — забеспокоился какой-то пожилой человек.

— Он знает. — И Майкл сигналом велел начинать. Заскрипела упряжь, волы двинулись с места. Веревки с трудом выдерживали тяжесть, если они лопнут, придется избрать другой, медленный способ. При том, конечно, условии, что все трое уцелеют.

Под радостные крики вяз медленно поднялся над полуразрушенным коттеджем. Последовала осыпь обломков, однако дом устоял. Дерево стали торопливо отводить прочь от дома. Едва оно отошло в сторону, как одна из веревок лопнула, за ней последовали две другие, и ствол с могучей силой обрушился на размокшую землю. При его падении едва не пострадал один человек, но, к счастью, все уцелели.

Как и предполагал Майкл, в крыше открылась большая брешь, и через нее нетрудно было проникнуть внутрь. Усердно работая, спасатели вскоре добрались до девочки. И первым из них был брат Эммы.

— Дядя Джон! — обрадовалась Лисси.

Через несколько мгновений дядя вынес ее из дома. Эмма схватила дочь и прижала к себе с такой силой, что, казалось, никогда уже не отпустит. Слезы признательности смешивались на ее лице с дождевыми каплями.

Не теряя времени, Майкл вернулся к разваленному дому. Вместе с дюжим молчаливым кузнецом он сумел осторожно расчистить подход к раненому. Уайман лежал на спине, его рубашка была вся в крови. К счастью, балка, которая преграждала к нему доступ, спасла его от более тяжких ранений. Пострадала лишь рука.

Что до доктора Блэкмера, то изнутри они видели лишь его правую кисть, сжимавшую предплечье раненого. Доктор, действительно на ощупь, сумел все-таки остановить крайне опасное для жизни кровотечение.

Вытащив носовой платок, Майкл крепко закрутил его выше раны.

— Вылезайте, Блэкмер. Мы вытащим его с этой стороны.

Майкл и кузнец подняли раненого и передали ожидавшим снаружи людям. Как только Уаймана положили не землю, Эмма опустилась на колени возле него. Одной рукой продолжая обнимать дочь, другой она схватилась за руку мужа.

— Хвала тебе, Боже, — шепнула она. — И вам всем большое спасибо.

Майкл устало выполз из коттеджа. Пожилой человек, который уже обращался к нему, сказал:

— Я Уильям Джонсон, мэр Редминстера. Мы все очень благодарны вам и вашему другу за то, что вы сделали, а вы ведь даже не здешние.

— Многие незнакомые люди спасали мне жизнь, — со слабой улыбкой сказал Майкл. — Я всегда плачу свои долги. — С этими словами он пошел вокруг дома, чтобы посмотреть, как там Блэкмер, не нуждается ли в помощи. Дождь уже давно прекратился, было почти темно.