Моя профессия – смотрящая

Перед тем как войти в офис, она несколько раз повторила про себя имя и отчество, чтобы наконец запомнить. Секретарь, в таком же возрасте, как и сам хозяин, подтвердила хриплым голосом, что она помнит Веронику по предыдущему визиту, сняла трубку и что-то сказала в нее на гортанном языке. Ждать пришлось недолго, и вскоре она вошла в захламленный кабинет и сказала сутуловатому от возраста хозяину:

— Ашот Абгарович! Я к вам по тому же самому вопросу, что и в прошлый раз. Только на этот раз одна.

Седовласый пожилой человек с горбатым носом, сидящий перед ней, вежливо кивнул головой:

— Сколько людей одновременно заинтересовалось одной бумажкой…

У Вероники в мозгу прозвенел тревожный колокольчик, но она продолжила заготовленную речь:

— Я на выходных разговаривала… Ну, вы сами знаете с кем, — и она обвела взглядом стены. — Он вспоминал о вас. И очень хорошо отзывался.

Это было правдой. По телефону перед ее отлетом из Москвы она впервые услышала от олигарха добрые слова о ком-то.

— А что? Он здесь, в городе? — поинтересовался ее собеседник.

— Нет. Я летала туда.

Она даже не сказала куда. Он это и так понял.

— А-а-а! — протянул он с сожалением.

По-видимому, ему было, о чем вспомнить.

— Он теперь так высоко забрался. Как на гору Арарат.

— Да, — подтвердила Вероника. — Но и высота не спасает от проблем. Ему предстоит серьезная операция, а затем долгое лечение и химиотерапия.

— Ой! — и он что-то сказал на своем гортанном языке.

Ей показалось, что старик действительно обеспокоился.

— Ашот Абгарович, — она в душе порадовалась, что смогла во второй раз выговорить его имя, — ему очень нужна та бумага, которую он подписал когда-то. И, естественно, не безвозмездно. Назовите…

— Дорогая, — прервал он Веронику, — я уже назвал и даже получил. Вчера вечером. Этот, как его?

У нее все оборвалось внутри. Обошли, пока она занималась проклятым Вано и ФБР.

— Мерецко? — подсказала Вероника.

И, получив подтверждение, проговорила:

— Он — самозванец. Настоящий Мерецко сидит в Москве и никуда оттуда не выезжал.

— Но послушай! Ты сама в прошлый раз приходила вместе с ним!

Он явно ей не поверил. Требовались доказательства, и срочно.

«Звони мне, если нужно!» — вспомнила Вероника инструкцию перед отлетом из Москвы. И она уже просматривала контакты в телефоне в поисках нужного номера. Пока ждала соединения, она прикинула, сколько времени в Москве. Не ночь.

— У меня совещание. Позвони позднее, — ответил раздраженный голос.

— Одну секунду. Это срочно.

И передала трубку хозяину кабинета.

— Это Ашот говорит, — произнес тот, с подозрением глядя на Веронику.

И тут же забыл о ней, слушая голос из Москвы. А его собеседник, по-видимому, тоже позабыл о совещании и все говорил и говорил, а пожилой армянин только иногда успевал вставлять: «Да, дорогой. Ах, спасибо. Я тоже. Конечно. Звони в любое время!»

Веронике показалось, что его глаза даже увлажнились, когда он возвращал ей трубку.

— Какой хороший человек. Так высоко поднялся и не забыл старика Ашота.

Потом спросил, пристально глядя на Веронику:

— Это очень серьезно?

От Юльки она слышала, что да. А как на самом деле? И она лишь молча кивнула. Он запричитал, кивая головой.

— Я помолюсь за него. У нас только церкви разные, а бог один.

Вероника решила, что время сентиментальных воспоминаний завершилось и пора приступать к вопросу, по поводу которого пришла.

— Ашот Абгарович! А где документ?

— Вчера вечером отдал и подписал отказ. Они же сказали, что от него пришли. И деньги заплатили.

Вероника мысленно выругалась. Опоздала.

Старик продолжал что-то объяснять, а она в это время пыталась сообразить, что можно сделать. Оформить отказ от подписи? Не поможет. Для них главное — возбудить в суде гражданское дело, и требуемый документ для этого у них имелся. Важен сам факт неурегулированной задолженности. Даже личной. А рассмотрение в суде ушлые адвокаты могут растянуть на годы. Что же касается ИПО, то и компания, и основной держатель акций должны выйти в Лондон чистенькими. Инвесторы — народ недоверчивый и нервный.

«Что еще можно сделать? Соображай, что!»

Машинально спросила:

— И что они вам сказали, когда получили документ?

— Сказали, что тут же его вышлют DHL в Москву.

В мозгу стало прокручиваться: «DHL, DHL, DHL». Поняла, что требуется действовать незамедлительно. Но не из этого захламленного офиса.

— Мне нужно срочно идти.

И Вероника вскочила на ноги.

— Дорогая, сделай что-нибудь! Я же не знал. Они же сказали, что от него, — услышала она вслед, когда вылетала из офиса.

* * *