Моя русская жизнь. Воспоминания великосветской дамы. 1870–1918

Уходя, вдовствующая императрица сказала, что собирается послать императору телеграмму о том, что побывала в моем госпитале. Могу сказать, что император всегда проявлял огромный интерес к моей работе и часто присылал мне телеграммы или письма через кого-нибудь из своей свиты, передавая свою благодарность. Она также сказала, что его величество позволил ей наградить самых храбрых из моих пациентов.

Среди удостоившихся чести говорить с ее величеством был мой племянник из Канады. Как велика была радость всех раненых по случаю этого визита!

На следующий день генерал, приданный персоне ее величества, приехал в госпиталь и привез награды. Капитан, о котором я только что упоминала, был среди представленных к ордену и был доволен. Уехав из госпиталя, он написал мне много трогательных писем с фронта. Потом он был убит солдатом-большевиком своего полка. Он остался верен императору до конца.

Вдовствующая императрица отпраздновала в Киеве свой пятидесятилетний юбилей пребывания во главе благотворительных учреждений России. Утром того дня она устроила грандиозный прием. Император пожаловал свою мать наградой, представляющей число 50 в алмазах, которую полагалось носить на черной с алым Владимирской ленте.

Приехал генерал Иванов, прибывший с поздравлениями от лица императора, а также генерал Брусилов, ныне генерал-адъютант при императоре. Во время завтрака я не сводила глаз с генерала Брусилова, когда он поднял свой бокал, предложив тост за императора и императрицу. Мне он был несимпатичен. Не знаю почему, но в его взгляде мне виделось что-то ненатуральное, и к тому же он слишком часто моргал веками. Глаза нашего дорогого старого друга, генерала Иванова, с другой стороны, были добрыми и искренними. Я заметила, что генерал Иванов тоже внимательно вглядывается в генерала Брусилова, и мне стало страшно любопытно узнать, о чем же он сейчас думает. На следующий день, когда меня посетил генерал Иванов, он мне сказал, что уверен – Брусилов ведет двойную игру.

Генерал к тому же добавил, что ему совсем не нравится дух, который сейчас царит в войсках. Слишком много открыто обсуждали и осуждали императрицу. К несчастью, она не до конца разбиралась в сложившейся ситуации и так и не поняла Россию. К тому же ей не везло с окружением. «Я презираю госпожу В., – говорил генерал. – Я говорил с ней и сказал ей, что она губит репутацию императрицы. И потом, все это безумие – попытки сделать из Распутина святого!» Он даже заявил, что после его разговора с госпожой В. императрица стала относиться к нему неблагосклонно. Во время рассказа у старика текли слезы из глаз. «Только император выслушает меня! – воскликнул он. – Я обожаю его и умру за него. Мы все его обожаем и убиваемся из-за его неудач».

К концу ноября император сам приехал в Киев, с ним был наследник. Меня шокировало то, как изменился вид его величества. Похоже, он был полон тревог. Легко можно понять почему. Добрая часть России находилась в руках неприятеля, а также Пинские болота. В Европе под германской оккупацией была Бельгия, а во Франции союзники вели тяжелые бои.

Я имела счастье коротко поговорить с его величеством. «Благодарю вас за то, как вы ведете свою добрую работу, – сказал он. – Я был потрясен количеством людей, которые присматривают за ранеными, которые уже устали от забот медсестер. Но наши храбрые солдаты, которые их защищают, не устали от выполнения своих обязанностей».

Он с большим восхищением отозвался о работе в госпитале, которую вела его сестра, великая княгиня Ольга.

Тогда я видела императора в последний раз. Он все еще стоит перед моими глазами. Как он любил свою страну и как ею гордился! И с тех пор, как нет его самого, нет и страны. Россия не может существовать без царя. Он был сердцем того огромного тела, которое когда-то являлось нашей Родиной.

Той же осенью 1916 года великая княгиня Ольга, о которой говорил со мной император, отпраздновала в Киеве свою свадьбу. Она прежде была замужем за герцогом Петром Ольденбургским. Сейчас она с ним развелась и выходила замуж за капитана Куликовского, осуществляя брак по любви. Император и императрица были не очень довольны этой идеей, но дали свое согласие.

Из Петрограда поступали очень плохие вести. Заседания в Думе проходили бурно, а выступавшие ораторы дерзко осмеливались подвергать сомнению даже верность императрицы Александры Федоровны. Много критики высказывалось в адрес министра внутренних дел Протопопова, эпилептика, по натуре склонного к истерии. Кроме того, ходили слухи, что Брусилов и другие генералы составили заговор с целью свержения императора. Позднее эти слухи, к несчастью, подтвердились. В заговор входили Брусилов, Рузский и несколько других генералов, выдававших себя за верных слуг императора, но на самом деле являвшихся предателями.