Моя сестра Джоди

– Харли, не надо! – дрожа от страха, попросила я.

– Меня он этим не испугал, – презрительно сказала Джоди, но при этом бросила шаль на ковер, легонько пнула ее и направилась к окну.

– Посмотрите! Нет, вы только посмотрите! Отсюда все как на ладони на сто километров вокруг! – воскликнула она, прижимаясь к ромбовидному окну. – Я вижу холмы до самого Гэлфорда.

– Гэлфорда ты видеть не можешь, – возразил Харли. – Он в другой стороне. И вообще уже слишком темно, ничего толком не рассмотришь.

– А я как кошка, я могу видеть в темноте, – заявила Джоди, наклоняя голову. – Я смотрю вниз-вниз-вниз и вижу там каждую мелочь… Опаньки! Своими чудесными, супер-пупер острыми кошачьими глазками я засекла малюсенькую мышку, она сидит и смотрит прямо на меня и тревожно поводит своим носиком…

– Ты бы лучше не прислонялась к окну, Джоди. Рама такая старая, что того и гляди вылетит, и тогда ты сама… вниз-вниз-вниз. Свалишься и раздавишь свою придуманную мышку, – сказал Харли.

– Не будь занудой, – ухмыльнулась Джоди. – Посмотри на верхушки деревьев! Неужели тебе не хочется прошагать по ним до самых холмов? Или пролететь над ними. Я всегда мечтала о том, чтобы уметь летать. Помнишь мою ракету, Перл? Я хотела, чтобы папа сделал мне ракету, которая донесет меня до луны, вот так-то, Харли. А может быть, мне и не нужна ракета, чтобы летать? Может быть, я сумею сама сильно-сильно подпрыгнуть – и полететь, полететь по ветру…

Джоди подняла руки вверх и сделала вид, что собирается шагнуть из окна. Я схватила ее за футболку и потянула назад.

– Все в порядке, Перл! Я просто дурачусь! – успокоила меня Джоди, но я продолжала цепляться за нее.

И не выпускала до тех пор, пока мы не спустились по винтовой лестнице и все вместе не покинули башню.

Глава 19

Ученики начали приезжать в субботу. Мельчестер – школа небольшая, и только половина учеников в ней жили в интернате, но у меня все равно было такое ощущение, что сюда нахлынула целая армия захватчиков. Мы привыкли, что можем резвиться здесь на свободе, а теперь эта свобода стала очень и очень ограниченной. Появилось множество новых учителей и главная сестра-хозяйка по прозвищу Матрона – крупная женщина, в огромных корсетах, которые делали ее похожей на ходячий диван. Она была строгой, даже суровой, и отдавала распоряжения не терпящим возражений тоном. Она не сюсюкала с маленькими, как Бессменка, но угрожала хорошенько отшлепать их своей щеткой для волос, и, судя по ее виду, вовсе не шутила.

Строптивыми оказались и прибывшие в школу из ближайшей деревни уборщицы. Их было двое – миссис Колгейт, женщина средних лет, и ее восемнадцатилетняя дочь Тиффани. Обе они были пышнотелыми блондинками, но, в отличие от сестры-хозяйки, пофигистками и растрепами.

Миссис Колгейт носила низко сидящие на поясе джинсы, из которых вываливался ее рыхлый жирный живот. Сквозь футболку отчетливо проступал ее выпяченный пупок, на который я просто не могла смотреть, потому что меня тошнило. Тиффани носила крохотные джинсовые юбочки, такие короткие, что когда она нагибалась, были видны ее трусики. На толстом белом бедре у нее была татуировка – синяя бабочка.

Когда они впервые пришли на работу – это случилось накануне начала учебного года, – мама заварила для них чай, и поначалу все шло очень мило, но потом мама начала объяснять им, как нужно впредь убираться на кухне, и миссис Колгейт сразу же перешла в наступление.

– Вы нас обвиняете в том, что когда вы приехали, на кухне была грязь? – сказала она.

– Я никого не обвиняю. Просто констатирую факт. Кухня была в ужасном состоянии. Сейчас я ее отскребла и отмыла и хочу, чтобы вы и впредь поддерживали в ней чистоту. На кухне не должно быть ни пятнышка – я же в ней еду готовлю. Чистота – залог здоровья и безопасности для учеников, – сказала мама.

– Кухня – это ваша территория, миссис Уэллс, – презрительно фыркнула миссис Колгейт. – Чистить и драить ее – это ваша задача. А на нас с Тифф вся школа. И вообще, я работаю здесь уже десять лет, и никогда ни у кого ко мне не было претензий. Да и кто вы такая, чтобы мной командовать? – неприязненно спросила она, скрещивая руки на груди.

– Я менеджер по питанию, – надменным тоном ответила мама, высоко задрав подбородок, и совсем иным тоном добавила: – А это значит, что я старше по должности, чем уборщицы, так что заруби это себе на носу, немытая кобыла.

Скажи что-нибудь подобное я или Джоди, мама пришла бы в ярость. Сейчас для нее был момент триумфа, но в то же время стало ясно, что миссис Колгейт и Тиффани теперь наши смертельные враги.

Они поймали нас с Джоди, когда мы пытались проскользнуть по лестнице на верхний этаж.

– Эй, куда это вы? – спросила миссис Колгейт. – Ходить по этой лестнице запрещено.

– Нам не запрещено, – ответила Джоди. – Мы здесь живем.

– Лестница не часть вашей квартиры, мисс. Вы не имеете права находиться здесь. Катитесь отсюда, – сказала миссис Колгейт.

– Это вы не имеете права нами распоряжаться, – огрызнулась Джоди.

– Будете хамить, я пожалуюсь на вас мистеру Уилберфорсу, – пригрозила миссис Колгейт.