Моя сестра Роза

Ее губы. Я изо всех сил пытаюсь не смотреть на них. Верхняя и нижняя губа почти одинаковые, нижняя лишь чуть‐чуть полнее. Мне так хочется коснуться ямки над ее верхней губой: мне кажется, она просто создана для моего пальца. В ней собираются капельки пота. Я представляю, как слизну пот, как мой язык коснется ее губ, проскользнет между ними. Я оступаюсь на ровном месте.

– Черт!

Я едва не падаю и лишь через пару неловких шагов восстанавливаю равновесие. Соджорнер оборачивается ко мне:

– Все нормально?

Я киваю, подстраиваясь под ее ритм.

– Дорожка скоро закончится.

– Правда? – Я краснею, потому что думал только о ее губах. Я знаю, что она об этом не догадывается. Я весь в поту. На улице темно. Огни Манхэттена имеют странный оранжевый оттенок.

– Можем развернуться. Добежим до самого конца на юге и повернем на Гудзон.

– Давай, – соглашаюсь я.

Мы разворачиваемся.

– Я еще не готова к встрече с мамами.

– Я еще не готов видеть родоков.

– Ты их так называешь? Это что, австралийское словечко?

– Не-а. Наше с Розой словечко.

– Вы с ней близки?

– Наверное. – Я не хочу говорить о Розе. – У тебя есть братья или сестры?

– Нет. Только миллион кузин и кузенов.

– У меня тоже. Не миллион, но порядочно.

Мы бежим дальше. Наши стопы одновременно отталкиваются от земли. Вскоре мы вновь выбегаем к Ист-Ривер.

– Вместе бегать гораздо веселее. Не люблю бегать.

Соджорнер смеется:

– Я тоже. Но Дайдо заставляет. Хорошая кардионагрузка. Помогает выдержать на ринге больше трех раундов.

– Ясно. Но бог мой, как же это скучно.

– Если ты намерен перестать, может, сначала попробуешь не богохульствовать при мне?

– О черт. Прости.

Она смеется.

– Давай проверим, сколько ты можешь не ругаться. – Она смотрит на часы.

– Засекаешь время?

– Ага.

– Пари?

– Ого. Мало того что австралийцы сквернословят, они еще и азартные? Неудивительно, что ты не христианин.

– В Библии ничего не сказано про пари и азартные игры.

– Откуда ты знаешь?

– Я читал Библию. То, что я не верю в Бога, еще не значит, что я ее не читал. Я и Коран читал.

– Ну и ну.

– Мне нравится узнавать новое.

– Библия осуждает любовь к деньгам. Азарт связан с любовью к деньгам. Так что она опосредованно осуждает пари и азартные игры.

– Но ведь азартные игры изобрели не вчера. Они вполне могли попасть в список запретов. Получается, их не считали чем‐то ужасным.

– Может быть. Но они разрушают жизни.

– Я не предлагал пари на деньги.

Она взвинчивает темп. Я не отстаю, но мне уже нелегко.

– Пытаешься оторваться?

Она бежит еще быстрее. Я ускоряюсь и обгоняю ее. Мы продолжаем обгонять друг друга, пока не оказываемся по другую сторону острова, у Гудзона. В его темной воде отражается куда больше огней, чем в Ист-Ривер. У меня горят ноги, легкие едва справляются с нагрузкой, но я лучше умру, чем остановлюсь первым.

На дорожке куда больше людей. Бегунов мало, в основном гуляющие. В воду уходят длинные причалы, на них сидят люди. Мне больше понравилось у Ист-Ривер, там темнее и спокойнее. Мне тяжело дышать. Уверен, и ей тоже. Я ничего не слышу из‐за своего прерывистого дыхания. Я не знаю, как далеко на север уходит дорожка. Я бегу в темпе Соджорнер. Она не ускорялась уже пару причалов. Кажется, она сбавляет темп. Я так не бегал лет сто.

– Сид! Сид!

Соджорнер не сбавляет шаг. Нас догоняет красивый темнокожий парень.

– Сид! – снова окликает он и касается ее плеча.

Соджорнер останавливается. Я тоже останавливаюсь, наклоняюсь вперед, упираю руки в бедра, пытаюсь отдышаться.

– У тебя скоро бой или что? Поздновато для бега. Что за белый парень?

Соджорнер тоже пытается отдышаться. Она поднимает руку, словно просит дать ей минутку. Я достаю из рюкзака фляжку с водой, делаю большой глоток, передаю ее Соджорнер. Выпрямляюсь, протягиваю парню кулак:

– Я Че.

Он бегло касается моего кулака. И хмурится. Это не делает его менее симпатичным. Или менее высоким. Кожа у него на лице совершенно чистая.

– Это… – начинает Соджорнер, возвращая мне фляжку.

– Мы…

Мы замолкаем и смотрим друг на друга. Мне смешно, но я сдерживаюсь, потому что понятия не имею, кто этот парень.

– Че – мой друг, – говорит Соджорнер. – Это Дэниел, мой бывший.

«Ого», – думаю я.

– Рад познакомиться, Дэниел.

– Аналогично, – говорит он, и его слова звучат не искреннее моих. Он оглядывается назад. – Меня там друзья ждут. Просто хотел узнать, как ты.

– Я отлично.

– Ты прекрасно выглядишь, – говорит он. – Потная, но все равно.

– Пот – это хорошо. Ты тоже выглядишь неплохо.

– Рад был повидаться, Сид. Я… – Он осекается, снова бросает на меня взгляд, словно хочет, чтобы я оставил их наедине, но Соджорнер явно чувствует себя не в своей тарелке.

Я стою на месте. Делаю еще глоток из фляжки. Если Соджорнер попросит меня дать им минутку, я отойду.

– Передавай привет мамам. И Джейми.

– Хорошо.

Он отступает на несколько шагов, не сводя глаз с Соджорнер, – и ни на кого не налетает, даже не спотыкается. Машет ей, снова оглядывает меня, а потом наконец разворачивается и уходит. Я передаю фляжку Соджорнер. У меня ноют икры и бедра. Мне нужен массаж, сауна и горячая ванна. Соджорнер делает огромный глоток воды.

– Еще пробежимся?