Моя сказочная подработка

– Нормально. Я ведь другой жизни никогда не знал. Она, вопреки стереотипам, прикольная. Сдержанная, циничная, немного опасная, когда не с той ноги встанет. А когда в хорошем настроении – подсыпает людям осколки своих зеркал, делая их бездушными. Представляешь мир без такой изобретательной женщины?

У меня даже челюсть немного отвисла:

– Ага, представляю. Впервые вижу стереотипы, которые полностью отражают реальность. Надеюсь, шаблонные представления о твоем папе тоже верны? Иначе в этом мире страшно оставаться.

– О, он добряк каких поискать. Идеальная пара, в общем. И вот же – разводятся, – Снегур, вспомнив, перестал улыбаться. – Наверное, за тысячу лет даже самая большая любовь способна угаснуть.

– Наверное, – неопределенно отозвалась я, поскольку больше на такую абсурдную тему ничего сказать не могла. – Слушай, мне действительно давно пора. Уж не знаю, бросили меня там или что происходит, но мой проект по упаковке зубочисток сам себя не закончит. А без него я повышения не получу.

– Повышение? – он отложил очередную коробку и встал. – Зачем тебе повышение, если ты можешь работать здесь?

Я потерла руки и поиграла бровями:

– А зарплату я буду получать льдинками или снежинками? А твоя мама сотрудников увольняет сосулькой в сердце или шоковой заморозкой? И, клянусь, я физически не готова жрать только шампанское!

– Понял, ты не воспринимаешь меня всерьез, – он ласково улыбнулся и сделал шаг в обход стола, то есть ко мне.

Ну наконец-то, хоть что-то успеем! Но Снегур только коснулся пальцами моего плеча – и через пару секунд я обескураженно хлопала глазами перед офисной елкой и красным шаром на ней. Я подняла ладонь и хлопнула себя по щеке, пытаясь окончательно прийти в себя. Медленно перевела взгляд на настенные часы, они показывали всего лишь одиннадцать вечера. По моим ощущениям, прошло намного больше времени. Но так часто во сне и происходит. Вот только одно любопытно: я спала стоя?

– Оленька, и вы до сих пор здесь? – раздался в стороне голос секретаря. – Ради чего же вы так вырабатываетесь, бедняжечка? Мне до пенсии год остался – и то соображаю, не пора ли увольняться из этого болота. А вам это зачем?

Зачем-зачем. Ради должности, конечно. Ради хорошей зарплаты. Ради стабильности и счастливой жизни когда-нибудь потом. Иногда надо попотеть, снабдить все человечество зубочистками, чтобы усилия обернулись новогодними подарками.

Как только секретарь скрылся в коридоре, я протянула руку и сняла с пластиковой ветки игрушечный шар. Всмотрелась в него еще раз – ничего необычного, кроме ощущения старины. Этой вещице лет двадцать или даже тридцать, но никак не тысяча. Я разжала пальцы и с удовольствием вслушалась в звон разбивающегося стекла. Еще и наступила на осколки для верности. Упс, случайно упало и разбилось, утром притворюсь, что понятия об этом не имею. Но и уходила домой с более спокойным сердцем, теперь ничто меня не тревожило необъяснимостью. Я была так озадачена своим сказочным провалом в подсознание, что даже не заметила: морозный воздух на улице воспринимался моим телом как комфортная комнатная температура.

Сама удивляюсь, но я успела завершить все расчеты до корпоратива. Не успела только платье новое приобрести, но это ерунда, у нас там модницы высоко по карьере не прыгают. Прилетела на вечеринку чуть заранее, надеясь поговорить с директором, пока он не перешел к праздничному веселью. Ведь вряд ли такое важное решение, как назначение руководителя отдела, он будет оставлять до середины января.

Он и не думал его оставлять. Меня не выслушал – поздравил с наступающим, взял папку, пообещав, что посмотрит завтра, и побежал в банкетный зал. И там ровнехонько вторым тостом провозгласил:

– А теперь, друзья мои, позвольте вам представить нового заведующего по упаковке, Ивана Сергеевича!

Замерла с бокалом не только я. Все замерли, даже рабочие из цеха. Дело было в том, что этого самого Ивана Сергеевича все мы видели впервые. Кого-то бы обрадовало мое назначение, кто-то бы посчитал, что другие кандидаты его заслуживают больше, но все эти лагеря вмиг объединились в общем недоумении, а в гробовой тишине над нашими головами развился лозунг: «Какого черта?» Мы рассматривали молодого прыщавого незнакомца лет восемнадцати, которого теперь будем вынуждены называть по имени-отчеству.

Я так и стояла в заледеневшей позе во время и третьего, и четвертого тоста, и даже когда все пошли танцевать. Меня не повысили из-за недостатка опыта? Тогда какой опыт у совсем нового работника? Или все мои реализованные за декабрь задумки были не так уж ценны? Или… или надо уже взять себя в руки и спросить прямо, прекратив трепать себе нервы.

Я фактически вытащила шефа за рукав из шумного зала и уставилась на него с требованием объясниться.

– Прекрати эту истерику, Ольга! – взвился Макар Игнатьевич до того, как я успела открыть рот. – Ты ведь не думала, что получишь эту должность? Посмотри на себя – молодая красавица, вот-вот в декрет ускачешь. И что мне потом делать?

– Какой еще декрет? – я почти шипела от злости. – У меня даже парня нет!