Моя собака Симба

Вскоре другой полисмен сменил на посту нового ее приятеля, который повел ее по незнакомым улицам, заставил подняться по каменной лестнице и ввел в большую комнату, где пылал в камине огонь.

Здесь провела она ночь. Утром вчерашний знакомый снова привязал ей веревку к ошейнику и повел ее гулять. Симба, вероятно, воображала, что ее ведут домой. Но она ошиблась. Вслед за полисменом она подошла к большим воротам, пересекла двор и вошла в дом. Какой-то человек погладил ее по спине, дал ей сухарь и плошку с водой, а затем посадил в конуру. Вдоль стен стояло много таких конур, и в них сидели собаки.

Они заблудились так же, как и она, а сюда, в этот дом, приводили чуть ли не всех собак, заблудившихся на лондонских улицах.

Глава вторая Я нашел друга

Я всегда любил животных. Среди них протекала моя жизнь в Англии, на Борнео, в Индии, в Африке, Америке и Канаде. Любимым моим развлечением было следить терпеливо за животными, когда они находятся в привычной для них обстановке и не подозревают о моем присутствии. Я наблюдал птиц в их гнездах и львов в джунглях. В течение трех недель я ежедневно следил в Африке за норкой паука, надеясь увидеть ее обитателя.

Часто удавалось мне завязывать дружбу с животными, понимать их, добиваться того, чтобы и животные меня понимали, и узнавать их привычки. Животные меня любят, быть может, потому, что я их люблю. Моим любимцем был шимпанзе Тото, которого я привез из Конго[3] в Лондон. В настоящее время у меня на даче в Кенте живут шимпанзе Мэри, фокстерьер и ихневмон. О них я рассказал в другой книжке[4].

Мне доставляет удовольствие всегда иметь при себе животное, в котором я вижу не забавную игрушку, а верного спутника и друга. Тото не раз доказывал мне, что готов защищать меня хотя бы ценой жизни; то же я могу сказать и о Симбе, маленьком фокстерьере. Что же касается меня, то в минуты опасности я никогда не предавал ни одного из моих маленьких друзей-животных.

Задумав совершить экспедицию в джунгли Африки, я решил, что отправлюсь туда не один: на этот раз моим спутником будет собака.

Я пошел в приют для собак, потерявших хозяина, и заявил, что мне нужна собака. Меня ввели в комнату, заставленную конурами, откуда выглядывали собаки всевозможных пород: овчарки, бульдоги, лягавые, пудели, терьеры; огромные сторожевые собаки и маленькие комнатные. Одни рычали, когда я к ним подходил, другие сонно посматривали на меня, полузакрыв глаза.

Трудно было сделать выбор, но во всяком случае я твердо знал, чего хочу. Мне нужна была собака, которая никого не боится, но понимает, кто ей друг, а кто — враг. Я хотел иметь собаку веселую, добродушную, понятливую, — собаку, с которой можно поиграть. С хозяином она ласкова, но в случае необходимости, если кто-нибудь нападет ночью на мой лагерь, она смело бросится в бой.

Я не слушал того, что говорил мне служитель в приюте, меня не интересовало его мнение о различных породах собак. Не все ли было мне равно, какой породы будет выбранная мною собака? Долго бродил я по комнате, рассматривая собак и пристально вглядываясь им в глаза.

Вдруг в углу у двери я заметил маленького фокстерьера, белого с черными пятнами. У этой собаки глаза были карпе, веселые, а вместо хвоста какой-то нелепый смешной обрубок, которым она начала вилять, как только меня увидела. Я остановился перед ее конурой и засмеялся; хвостик задвигался еще быстрее.

Поиски мои были закончены, и выбор сделан: я нашел собаку, которая отвечала всем моим требованиям. Так мне казалось, и читатель увидит, что я не ошибся.

Глава третья На борту парохода

Пип — так назвал я собаку быстро со мной подружилась. В то время я был занят приготовлениями к экспедиции в Африку и лишь изредка, в свободные минуты, играл с Пип; однако она чуть ли не с первого же дня признала меня своим хозяином. Пищу она брала не только из моих рук, позволяла и другим ее гладить и играть с нею, если меня не было дома; но стоило мне появиться — и она забывала обо всех, бросалась ко мне, виляла хвостом, тявкала от восторга. Она была моей собакой и, по-видимому, твердо это знала.

Приготовления к поездке, длящейся около месяца, отнимают два-три дня; я же отправлялся в научную экспедицию на шесть месяцев, и готовиться к ней начал месяца за три. И тем не менее сотни дел пришлось заканчивать в последнюю неделю перед отъездом. В начале этой последней недели я купил Пип и, как сказано выше, не мог уделять ей много времени. Думал я, что мне не удастся закрепить дружбу с моей собакой, пока мы не приедем в Африку, так как на борту парохода собакам не разрешают разделять с хозяевами каюту. Их сажают в конуры и поручают уход за ними одному из матросов.