Моя судьба. История Любви

А позднее одна моя близкая приятельница-журналистка — не удивляйтесь, и такое бывает! — рассказала мне, что она брала интервью у Раймонди.

— Угадай, что именно он распевает для собственного удовольствия, находясь в ванной комнате? Песни, которые поет Синатра! Руджеро очень хотел бы при случае побеседовать с тобой, потому что Синатра тебе хорошо знаком. Не съездить ли нам в Женеву на премьеру с участием Раймонди?

Со временем у меня всегда туго, и осуществить этот план было не так-то просто. Нам удалось побывать только на первой репетиции в костюмах.

— Будьте снисходительны, — сказал нам Бежар. — До премьеры целых десять дней, и мы еще поработаем.

Катя Риччарелли, исполнявшая партию Донны Анны, наступила на шлейф своего платья; пожарный ни на шаг не отставал от актера, державшего факел в руке, опасаясь, как бы тот не подпалил занавес. Но нашему взору уже представал впечатляющий спектакль о Дон Жуане. Артисты — в костюмах, изготовленных из тканей старинного образца, богато расшитых и украшенных драгоценными камешками; на вращающейся сцене возникают дома и улицы города давних времен, а затем смена декораций — и перед нами уже толпа туристов в черных очках, они тоже становятся очевидцами вечной истории о Дон Жуане.

После спектакля — ужин в узком кругу: директор оперного театра Юг Галль, Раймонди, Бежар и (какое чудо!) недоступная Жанина Рейс. У этой белокурой женщины страстный темперамент южанки; ей свойственна необыкновенная живость, само ее присутствие поднимает тонус у окружающих, она столь своеобразна, что даже не думаешь, красива она или нет.

Жанина — «владычица мира оперы». Ее всюду встречает восторженный шепот: «Она пестовала саму Марию Каллас!»

Да, она преподаватель пения, но не только: она репетирует с певцами, дает им ценные советы, шлифует их голос; она признанный авторитет в области вокального искусства. Оперные артисты боготворят Жанину, дорожат каждым часом работы с ней. Она ездит по всему свету, как и они: сопровождает то Терезу Берганца, когда та исполняет партию Кармен в театре «Ла Скала», то Пласидо Доминго, когда он поет Фауста в театре «Ковент-Гарден», то Руджеро Раймонди, исполняющего партию Бориса Годунова в Берлине…

Мне хорошо известна ее высокая репутация. Я всегда мечтала ее встретить, и, видимо, так истово, что мечта моя сбылась. Как бывает почти всегда, этому помогло непредвиденное стечение обстоятельств!

Мы с Раймонди встретились впервые.

— Но наши фотографии уже встречались, — пошутил он. — Они висят рядом в столовой театра.

Я и в самом деле выступала там с тремя сольными концертами, и зал был полон. Значит, я оставила о себе добрые воспоминания, во всяком случае — в театральной столовой.

— Вам никогда не приходило в голову попробовать свои силы в оперном жанре? — спросил меня Раймонди.

— Я бы в жизни на это не решилась.

— Она была бы прелестной Церлиной[36], - заметил Бежар.

Жанина Рейс хранила молчание. Собравшись с духом, я обратилась к ней и сказала, что если бы она любезно согласилась дать мне несколько уроков, то, конечно, научила бы меня многому Вежливо, но холодно она ответила, что эстрадное искусство не по ее части. Я повторила, что могу показаться назойливой, но с ее помощью, вероятно, могла бы понять то, что до сих пор от меня ускользает, так как музыкального образования я не получила. В ответ она сказала, что редко бывает в Париже, потому что ездит со своими подопечными по разным странам, где они выступают на сцене или записывают пластинки, и происходит все это то в Америке, то в Европе.

— Я вас прекрасно понимаю, — продолжала я настаивать. — Но все-таки иногда вы в Париже бываете.

— Очень редко.

Убедившись, что от меня не так легко отделаться, она дала мне номер своего телефона, но предупредила:

— Застать меня очень трудно. Однако. если вам повезет.

— Порой мне везет.

Вечер прошел прекрасно, мы очень приятно провели время в этом ресторане. Под конец Раймонди сказал мне:

— Вам, говорят, хорошо знаком Синатра. Не расскажете ли вы мне о том, как он работает, как поет?…

После моего разговора с Жаниной эта просьба могла показаться странной!

— Вам, если не ошибаюсь, нравится песня «Путники в ночи»? Отчего бы вам не спеть ее в моей программе «Перед вами Мирей Матье», которую мы запишем через месяц? Кстати, ее будут транслировать и на Америку.

— Согласен! — воскликнул он.

Вот каким образом великий, бесподобный Раймонди выступил 20 декабря 1980 года в программе «Перед вами Мирей Матье». Концерт получился незаурядный. Чтобы принять в нем участие, из Америки приехал даже Джин Келли.

— Я только появлюсь на сцене, немного побуду на ней и удалюсь.

— Ну нет! Я вас так просто не отпущу вы будете вести программу вместе со мной!

Так мой кумир, воплощавший мечты о Голливуде, стал «церемониймейстером» моего концерта. Он любит вкусно поесть, и мы обсуждали с ним план предстоящего концерта в ресторане «У Бовилье».

Он мне признался: «Теперь, когда я больше не танцую, то могу наконец есть по-человечески! Долгие годы я во всем себя ограничивал. Я прослыл королем трезвости и поборником „новой кухни“.»