Моя Супердевочка. Начало

Но Анна, похоже, поняла. Пусть и не сразу сошла с места, сдерживаясь одновременно от интуитивного порыва приподнять руки и хоть немного прикрыться. Но что-то её от данного жеста остановило. Ведь на безумно отважную и не сломленную пытками мясников-инквизиторов Жанну Д’Арк, восходящую на костёр, она совершенно не походила. Скорее, на в меру сдержанную и на всё готовую героиню моего романа, возжелавшую прописаться этой ночью на страницах моего глубоко личного дневника. И в этом она была прекрасна и совершенна, как никто другой, кто уже успел здесь побывать до неё на этом самом месте.

– Не останавливайся… – я снова практически прохрипел, когда оказался за её спиной, любуясь теперь на небольшом расстоянии её рельефной спиной и переминающимися при каждом шаге шикарными ягодицами. – Продолжай… Иди… иди вперёд…

Жаль, на это нельзя было смотреть целую вечность. Да я бы всё равно так долго не выдержал. В какие-то моменты даже казалось, что окружавшее нас помещение, мебель и другие вещи напрочь стирались из памяти, как и из самого пространства и времени. Что кроме нас двоих здесь больше ничего и не было. Возможно, лишь серые и чёрные тени размытого повсюду вакуума и не слишком яркое пятно света, в котором естественно, но совершенно не наигранно вышагивала Анна Блэр. Хотя и эти тени со временем приобретали знакомые формы, размеры и цвета. Иначе я и сам не успел бы осознать, где кончались границы моего собственного мира, через которые никто из нас двоих не смог бы переступить, чтобы случайно не убиться.

– Стоп! – похоже, и в этот раз я выпалил свой приказ, едва ли это осознавая. На чистом рефлексе. Когда вдруг понял, что Серая Шапочка уже дошла до панорамного окна, и до «прыжка» с одного из последних этажей высотки её отделяло всего пара ярдов с толстым звуконепроницаемым стеклом. Разумеется, она навряд ли смогла бы спрыгнуть или специально врезаться носом в прозрачную преграду, но это, как говорится, уже «мелочи».

Я же остановился чуть раньше, где-то по центру гостиной, не заметив даже, как сам стянул с себя свой демисезонный френч и куда-то отбросив его ненужной тряпкой на ближайшую и пригодную для данной цели мебель. Сейчас же я машинально пытался расправиться с рукавами чёрного пиджака, вытягивая из них поочерёдно руки, но едва ли зацикливаясь на удушающих ощущениях лихорадящего жара и налёте липкой испарины. Мне было плевать на физический дискомфорт, поскольку в эти мгновения я был выше всех этих глупостей. Я пребывал на вершине мира. Я собирался шагнуть в Нирвану в самые ближайшие секунды.

– Ещё один шаг… Обопрись ладонями о стекло. Не бойся… Оно не треснет. – уже сколько раз протестировано и проверено на прочность до тебя.

Лишь изредка я замечаю периферией своего кайфующего сознания, что делаю сам. Как мои пальцы расстёгивают верхние пуговицы чёрной сорочки под горлом. И как нежная прохлада окружающего воздуха пытается забраться в отрывшийся вырез под воротником, чтобы хоть немного охладить мою покрытую горячим потом кожу.

Анна делает, что я приказал. Почти с готовностью, словно читая мои же мысли на расстоянии или как-то заведомо анализируя своё положение с будущими действиями.

– Расставь ноги на ширине плеч и… выпяти попку… Можешь прогнуться в спине.

Шум в голове, в ушах и даже глазах усиливается, вместе с притоком горячего алого воздуха. Нет… крови. Я снова время от времени слепну и немного побаиваюсь подобных приступов. А то, не дай бог, очнусь после очередного затмения где-нибудь в другом месте и не за тем занятием, на которое раскатал губу. Но смаргиваю эти наплывы достаточно быстро и без дополнительного усилия. А после и вовсе беру их под жёсткий контроль. Мне нежданные сюрпризы сейчас совершенно ни к чему. Я хочу видеть всё! Абсолютно всё! Запоминая каждый момент, каждое ощущение и каждый звук! Я собираюсь насыщаться всем этим в полную меру, на всю катушку, без долбанного дозирования и передышек на покурить.

– А вот теперь… я тебя съем! – я буквально прорычал эти слова в затылок Анны, перед этим насмотревшись, налюбовавшись и напробовавшись первыми впечатлениями. Тем, как она безропотно выполнила всё, что я ей приказал сделать. Как подошла почти впритык к стеклу, как вжала в его холодную поверхность свои явно дрожащие ладошки и как попыталась принять развратную позу готовой к предстоящему траху покладистой сучки.

Расставила будто вылепленные из живого мрамора ноги, стараясь крепче вжать в нижнюю опору подошвы с каблуками самоубийственных туфель. И, да, чуть прогнулась в пояснице… выпячивая в мою сторону аппетитные холмики упругих ягодиц и выставляя напоказ блестящую от соков промежность со скрытым в припухших дольках половых губ обильно увлажнённое соцветие дикой орхидеи.