Моя Супердевочка. Начало

Тут, как говорится, и у мёртвого встанет. У меня же встало всё, что только было можно и невозможно. И короткие волосы на затылке тоже, после прошедшего по позвоночнику и чреслам колкими разливами то ли жидкого, то ли, наоборот, иссушающего эрогенного тока. В горле враз всё пересохло. Но я так и не притронулся к ширинке, хотя и был на пределе. На нереальном для себя пределе. Схожим разве что с тем почти уже забытым моментом, когда я впервые в жизни собирался трахнуть первую для себя самочку. Тогда все чувства и эмоции находились на схожей грани. Единственное, сейчас я не испытывал ни страха, ни приступов необоснованной паники, поскольку прекрасно знал что и как буду делать.

И, да, я это делал…

Я подошёл к ней… Я коснулся всей пятернёй её прохладной и восхитительной на ощущение спины над соблазнительным копчиком, который уже не терпелось облизать. И пропустил по нервным окончаниям пальцев её ответную дрожь, усиливая этот сладкий для обоих озноб лёгким давлением ладони, которой провёл почти по всему изгибу позвоночника до самой шеи, а уже там… Там зачерпнув с животной жадностью как можно больше прядей карамельного шёлка. А потом и вовсе нырнув в это до одури блаженное безумие с головой, как в кристально чистую воду живительной влаги посреди раскаленного пекла собственной преисподней.

Прижался к её спине и выпяченной попке всем, чем смог прижаться – грудью, животом, онемевшим пахом… И даже не понял, как другой рукой обхватил её налитое вожделением полушарие груди, тут же интуитивно и не до боли (может лишь до очёнь лёгкой боли) сжав истомившуюся плоть и уже всем телом вбирая каждую судорогу со спазмом, прошивающие насквозь мою полностью деактивированную жертву.

Вот тогда-то я и вжался щекой в её затылок недалеко от раскрасневшегося ушка. И прорычал свой безапелляционный вердикт, чувствуя, что это далеко не шутливая угроза. Я говорил предельно серьёзно. Я действительно собирался с ней это провернуть в самое ближайшее время.

– А вот теперь… я тебя съем!..

Глава тридцать седьмая

Говорят, есть несколько вещей, на которые можно смотреть, не отрываясь, целую вечность – как горит огонь, как течёт вода и как кто-то работает. Я бы добавил ещё одну. Как абсолютно голая Анна Блэр стоит у окна в развратной позе на фоне ночного города и высоте птичьего полёта. А если ещё и совместить «работать», то есть, трахать и, желательно, самому – этот кайф я готов возвести в степень бесконечности прямо сейчас и навеки вечные.

Тут, главное, самому как-то удержаться на грани и не сорваться. Не перейти черту. Не сделать того, что хотел бы сотворить мой одуревший зверь, но не возвышающийся над ним человек разумный. А хотел я это сделать, не передать словами, как безумно сильно. До трясучки сильно. До помрачения рассудка и скручивающихся в тугой пульсирующий узел всех нервов вместе взятых.

Хотя, какого чёрта?..

– Ты ведь понимаешь… что прелюдии уже закончились? Я их давным-давно все использовал и исчерпал.

А вот здесь я вообще не понимал, кто говорил почти моим на хрен сорвавшимся голосом – сам ли я или кто-то другой, почти уже съехавший с катушек. Поскольку в голове шумело так, будто я уже находился на пределе. Только вот, на пределе чего конкретного?..

Но ответная дрожь Серой Шапочки меня в коем-то веке слегка отрезвила. И это было хорошо. Хорошо понимать и чувствовать, что всё по-настоящему. Что все эти ощущения, звуки и запахи – не плод моего воспалённого воображения. Может поэтому я с такой жадностью и втянул в полные лёгкие восхитительный аромат неповторимого амбре, исходящий от её волос, когда вжался в их атласный шёлк носом у шеи и плеча, разжав перед этим кулак на стянутых прядях и сместив руку к горлу Анны наперёд.

И вновь очередной залп чистейшего безумия навылет через голову, с россыпью вибрирующих искр по всему по телу, по нервам, венам и коже. Даже в пятки отдавало, а в глазах, само собой, замельтешило кровавыми всполохами. И почти затрясло, тем более, когда я принялся мять то одну совершенную грудку пойманной в мою смертельную ловушку жертвы, то вторую, не забывая при этом пощипывать, а иногда и накручивать крупные горошины чувствительных сосков, сглатывая то и дело слюну от неуёмной жажды вобрать их ртом и попробовать на вкус. И, конечно же, фиксируя её шикарное бл**ское тело в удобном для себя положении, другой рукой удерживая Анну за горло и заодно пытаясь за это время хоть немного отдышаться и не свихнуться окончательно раньше установленного срока. Последнее получалось с переменным успехом, но кое-как всё же получалось.

– Думаю, ты и сама уже вся извелась от ожидания, да, моя сладкая? Пусть ты этого и не заслужила… Но, ничего. Эйфорией тоже можно наказывать.