Моя темная «половина»

– Ты добрая, Зоя, – сказала она, – зови меня просто Кей, мне будет приятно. Все эти аше-аровские заморочки с именами – такое занудство. Так меня звал только мой супруг… давно.

– А он… – Я запнулась, пытаясь коротко сформулировать вопрос, при этом не огорчив свою новую знакомую. – Что с ним стало?

– Предали его же соплеменники, в результате чего он погиб, – спокойно проговорила девушка.

– А… – Слова кончились, но собеседнице вопросы и не требовались. Она, видимо, так долго томилась в одиночестве, что теперь готова была рассказать первой встречной всю свою жизнь.

Не знаю, сколько мы так просидели на облаке, обнявшись как две… даже не подруги, сестры! Но за это время я узнала много интересного и про аше-аров, и про древних, и про Кей с ее избранником, отказавшимся от собственного рода и взявшим фамилию Кули, что с древнеашеарского переводилось как «отчаянный». Проще говоря – «без тормозов».

Призрак Кей рассказывал мне историю своей жизни без слез и истерик, но в глазах ее читались и радость счастливых дней, и боль предательства, и ненависть к врагам, и тоска по любимому. Именно он помог этой сейлин пережить роды древнего, связав себя с ней ритуалом Эо. Тем самым, который, по словам Сэн, спас и меня. И от повторного проведения которого я недавно отказалась. Не дура ли?

Разыграв фальшивую смерть Кей, будущий глава рода Кули забрал ее тело из нижнего города того древнего, чьего ребенка она выносила. Именно этот аше-ар нашел мастера, сковавшего ей волшебные браслеты, позволяющие подавлять вампирскую сущность. И благодаря им избранница долгое время оставалась просто девушкой, без каких-либо опасных способностей. Она стала женой своего белокожего спасителя, родила ему троих детей и жила бы так и дальше, не сдай ее древним родственники мужа.

Его же они приговорили к казни, потому что посмел подставить весь свой народ, выбрав в супруги ту, кого следовало уничтожить. Ну а она… казнила их. Просто сняла браслеты и выпустила наружу жаждущее мести чудовище. И пусть решение было жестоким и спонтанным, но она, как любая мать, защищала своих детей. И защитила! Правда, только двоих.

Третью, самую младшую девочку, древние успели похитить и заточить ее в пространственно-временном коконе, устроенном в тайном храме на краю Тайлаари. Саму же Кей эти шестирукие монстры тоже смогли пленить и уничтожить, вот только истребить ее дух, как делали это с другими сейлин, им не удалось, потому ее призрак и привязали к единственным предметам, способным сдерживать вампира класса «Эр», – к браслетам рода Кули. Ведь вампирский дар, как и магический, присущ именно духу, а не его физической оболочке.

– А дочка? – тихо спросила я, нарушая повисшее после рассказа молчание.

– Не знаю, – чуть дернула опущенными плечами девушка, – я же существо бестелесное, считай, бессмертное. Болтаюсь возле проклятой реликвии, наблюдаю и молчу, ибо поговорить, кроме фантомов, которые мое же сознание и насоздавало, тут не с кем. А девочка… она живая была, понимаешь? И сколько лет, веков или тысячелетий, по замыслам древних, она должна была проспать в том зачарованном саркофаге, мне неведомо. Умерла, наверное, столько времени прошло. Уже и древних-то не осталось в Тайлаари, что уж говорить о нас с ней?

Мы обе вздохнули и снова замолчали.

– Двое есть… древних, – призналась я спустя пару минут. – И одна сейлин, их родившая, то есть я.

– И тебя не пытался убить их отец? – искренне удивилась Кей.

Я отрицательно мотнула головой.

– Он здесь, в гостях у Лирэн-Кули. Как и его брат Ийзэбичи. Может, они и хотят от меня чего-то, но точно не смерти. Иначе бы давно убили.

– Занятно… – Собеседница покивала головой. – А сами дети? Они же и не дети вовсе, ты ведь помнишь?

– Ничего я не помню! – Теперь настала моя очередь сутулиться, словно на шею тяжелый груз повесили. – Очнулась недавно то ли после болезни какой-то, то ли после инициации сейлин и… в памяти куча неважного хлама, а о том, кто я, что я и как жить дальше – ни капли информации. Зато толпа фальшивых женихов и прочих непонятных типов круги вокруг нарезает.

– Ну а ты? – Серебристые глаза ее хитро прищурились, а на губах расцвела лукавая улыбка.

– А что я? – Чуть отстранившись, села так, чтобы без труда смотреть на собеседницу, благо дело ширина облака позволяла. – Я в растерянности. Все от меня чего-то хотят, руки тянут, лапшу на уши вешают… А я просто не знаю, кому верить!

Стало грустно. И хотя прекрасно понимала, что мои проблемы в сравнении с тем, что рассказала Кей, сущий пустяк, все равно было неприятно.

– Верь сердцу, оно не солжет. – Призрак продолжал загадочно улыбаться.

– Знать бы еще, что это самое сердце говорит, а то без переводчика понять не получается, – отшутилась я.